Сотник Велерад с гридем Бобром мерно взмахивали вёслами, тесно сидя на скамье. Лодка тихо и неторопко, без всплеска и скрипа уключин, кралась у самого берега.
Доброслав, стоя на носу долблёнки, осторожно, стараясь не шуметь, поднимал длинные, склонившиеся над водой ветви деревьев. Сосредоточившись на поиске следов вятичей, невольно вздрогнул от громкого всплеска, привыкнув к однообразию умиротворённого шёпота воды от вёсел и лёгкого скрипа обитых кожей уключин, насмешив заметившего это Бобра.
– Ну-ка, цыц! – остудил гридня сотник. – Это, парниша, сом в омуте балует, – добродушно, чуть не шёпотом, произнёс Велерад, продолжая, как заведённый, грести. – Давай-ка пристанем к берегу вон на том пятачке с песочком, да пусть отрок на дерево влезет окрестности обозреть, – распорядился он, распрямляя спину.
– Ну, чего видать? – сгорал от любопытства Бобёр.
– Да тише ты, – ткнул ему локтем по рёбрам Велерад. – Слезет – расскажет.
– В устье неширокой речушки, что на расстоянии стрелища2 впадает в Оку, деревушка махонькая в несколько домов, – плюнув на ладонь, потёр расцарапанную щёку Доброслав.
– Сейчас вторую лодку обождём и вместе глянем.
Жизнерадостно помутузив друг друга кулаками под неодобрительным взглядом сотника на мостках маленькой пристани с двумя небольшими лодками и мокрыми сетями на шестах, Доброслав с Баженом, следом за старшими гриднями сошли с мостков на поросший травой и камышом берег с несколькими домишками, окружёнными редкими вётлами. А сразу за ними поднималась стена бора.
– Ща вам таких лещей выпишу, детвора, – пригрозил отрокам Бова. – Чего как ведмеди ломитесь? А ну-ка, враг недалече?
Доброслав с товарищем повинно опустили головы.
Дома оказались пустыми.
– Прям вот тока щас убегли, – попил из кружки, черпнув ею из деревянного ведра воды, Чиж.
– Так давайте в лес углубимся, вон тропинка от дома туда ведёт.
– Без соплей обойдёмся, – солидно подтянул порты Бова.
– Отрок дело говорит, – поддержал Доброслава сотник. – Может, вятское лесное убежище найдём.
– Не в мишек же косолапых они превратились? – призадумался Бобёр.
– Чур, меня, – показал ему кукиш Чиж.
– Вы уже взрослые мужи, а не отроки, – сделал им замечание сотник. – Разболтались тут, словно бабы у колодца, – углубились в сосновый бор.
Через сотню шагов тропу перерезал неглубокий, заросший травой и кустарником овраг.