– Я жду продолжения, Леонид, – поторопил Лобанов.
– Я возвращался домой и услышал крик, – скороговоркой начал Бибиков. – Прибежав на крик, я увидел следующее: у дома по улице Никитинской лежала женщина, над ней склонился мужчина. Я окликнул его, он вскочил и побежал. Я принял решение начать преследование, в подворотне попал на лед, не удержался и упал. От удара о землю потерял сознание. Когда пришел в себя, беглец уже сбежал. Я вернулся на Никитинскую и обнаружил, что женщина исчезла.
– И в чем проблема? Преступника ты упустил, жертва благополучно избежала насилия. Твоя миссия выполнена, можешь идти домой.
– Но ведь преступник ушел, – растерянно повторил Бибиков. – Мы не можем вот так взять и уйти.
– Почему не можем? – Лобанов снова усмехнулся и повернулся к стажеру. – В машину, стажер, концерт окончен.
– Товарищ капитан, подождите. Здесь совершено преступление, я в этом уверен. – Бибиков попытался остановить капитана.
– Расслабься, Леонид, здесь тебе ничего не светит, – взгляд Лобанова посуровел. – Радуйся, что я не привлекаю тебя к ответственности за ложный вызов.
Он развернулся и зашагал к машине. Бибиков стоял и не знал, что еще предпринять, но он понимал, что не может отпустить Лобанова. «Думай, Леня, думай. Если он сейчас уйдет, ты уже никогда не узнаешь, что здесь произошло, – убеждал он себя. – Решайся: пан или пропал».
– На тротуаре следы крови, – в отчаянной попытке привлечь внимание капитана выкрикнул Бибиков. – На преследование, включая то время, что я провел в отключке, ушло не больше трех-четырех минут. Скорая не могла ее забрать, и сама она не могла уйти. Так куда она делась? Она была без сознания, расслабленная поза говорила сама за себя. Если она и пришла в сознание, то не смогла бы далеко уйти. Но и в этом случае кровавый след показал бы, в каком направлении она ушла. Следа нет! Кровь есть, а кровавого следа нет. Да остановитесь же вы, речь идет о молодой женщине, которая, быть может, еще жива и истекает кровью! Человек вы или кто?
Лобанов почти дошел до машины, когда с губ Бибикова сорвалась последняя фраза. Он остановился и какое-то время стоял спиной к участковому, затем чертыхнулся, развернулся и пошел назад. По его лицу невозможно было понять, сердится он или нет. Леонид отступил на шаг, ожидая отповеди, но ее не последовало. Вместо этого Лобанов ворчливо произнес: