– Этуаль? Наконец-то!
– Премьер министр? Вы хоть знаете, который час?
– Разумеется! – вспылил мужчина. – И для тебя я дедушка! Сколько раз повторять? Ты нужна мне здесь. Срочно!
– Но, сегодня воскресенье, сэр.
– Знаю, но ситуация чрезвычайная. Я отправил за тобой экипаж.
– Слушаюсь, – военная выправка давала о себе знать.
Тихо вздохнув и положив огромную трубку на место, Этуаль резко открыла дверцы шкафа, где находилась ее форма. Если, как сказал ее дед, ситуация серьезная, то в такой час ее могли ждать только в одном месте – его кабинете. Схватив сумку со своими медицинскими инструментами, с которой она никогда не расставалась, и, бросив в нее пару ампул из ящика стола, Этуаль вышла из кабинета. Разбудив дежурного медбрата, она быстро изложила суть дела.
Спустившись по скрипучей лестнице, девушка вышла на улицу. Едва поежившись от прохладного ветра, она увидела ожидающих ее людей. Окинув взглядом Тауэр, Этуаль пыталась вспомнить, все ли дала рекомендации по уходу за больными. Прокрутив в голове разговор с сотрудником еще раз, она с легкостью запрыгнула в экипаж, теперь уже пытаясь представить, какие ее могли ждать неприятности.
А неприятности действительно были…
Мировая обстановка оставляла желать лучшего. Королева была стара и не играла особой политической роли. Она так и не оправилась после смерти мужа. Да ещё потеряла всех своих детей. Сейчас вся власть в Союзном королевстве была сосредоточена в руках премьер-министра Вана Хоэнхайма. Островное государство на западе по-прежнему оставалось обособленным лишь благодаря его стараниям и еще держало свои военные и экономические позиции.
Выскочив из кэба, Этуаль направилась к нужному кабинету на Даунинг-Стрит. Работники, проходящие мимо, лишь кивали ей, приветствуя. Здесь она была частым гостем, и никто уже не удивлялся ее раннему визиту. Перед входом в искомый кабинет нервно метался секретарь. За дверью раздавались голоса – один громкий и эмоциональный, а второй спокойный и твердый. Этуаль их слишком хорошо знала – ее отца и деда было сложно с кем-то перепутать. Положив руку беспокойному секретарю на плечо, успокаивая, она дернула ручку, открывая дверь. Этуаль с осторожностью вошла, не забыв отдать честь.
– Ты… Это всё ты!
Ее отец всё ещё пытался что-то доказать, пока Хоэнхайм стоял неподвижно с каменным лицом. Заметив своего нового посетителя, премьер-министр выставил ладонь вперёд, прекращая тираду своего сына, сообщая, что разговор окончен. Увидев этот жест отца, Эдвард тут же умолк, поворачиваясь в сторону двери, и с ужасом в глазах вновь начал кричать на старика.