«Собака, чтобы добиться своих личных целей,
взбесилась и укусила человека».
либо как логические следствия ранее возникших идей относительно их объектов. Правда, я могу оправдать или объяснить свой гнев или свою благодарность, например, сказав, что я знаю, что объект этого чувства желает мне зла или сделал мне доброе дело, но это не тот реальный порядок, в котором возникает мой гнев или моя благодарность. Они возникают спонтанно, вместе с первой мыслью об обиде или доброте, и являются элементом общего состояния сознания, которое можно обозначить либо как идею, либо как эмоцию, в зависимости от того, какую цель мы преследуем. Оправдание или объяснение, которое здесь предполагается, исходит из представления здравого смысла об отношениях между людьми, а оно опять-таки построено на восприятии раздельности между ними, что не может быть зачтено при анализе рассматриваемых эмоций в их происхождении или простоте.
Есть еще одна пара эмоций, оригинальность и спонтанность которых выставляется в ясном свете этим анализом, эмоций, которые тесно связаны с теми, которые мы только что привели в пример, и составляют с ними часть симпатической и антипатической антитезы. Я имею в виду чувства, возникающие при восприятии справедливости и несправедливости, или, говоря обычным языком, чувство справедливости и несправедливости. Это личные эмоции, когда термины «справедливость» и «несправедливость» употребляются в их собственном смысле, то есть когда отношение, являющееся особым объектом или рамкой эмоции, воспринимается как существующее либо между людьми, либо между собственными действиями человека и их последствиями, о которых он судит сам. Например, я испытываю чувство справедливости, когда в сделке между мной и другим человеком, в отношении которой обе стороны являются свободными агентами и обладают равной властью, я могу представить свое исполнение точно соответствующим моему обещанию, а также могу думать о другом человеке как о представляющем его в том же духе. Точное соответствие ожидания и исполнения, представленное в виде, воспринимаемом обоими лицами одинаково, в вопросах, где оба являются свободными и равными агентами, является сущностью отношения справедливости; несоответствие между ними, при тех же обстоятельствах, несправедливости.