Всему есть своя причина. Эйнштейн, с таким трудом осваивавший основы знаний, вовсе не был отстающим, хотя им и числился. Дело, конечно, в самой системе образования, царившей в те годы в Германии. Суть контрольных работ, зачетов, экзаменов сводилась к оценке памяти учеников. Вызубрил, оттараторил – получи отличную отметку. А что из заученного осталось в твоей голове, неважно. Учительское дело сделано – курс прочитан, «знания» проверены. А ученик, который осмеливается спорить с учителем, хам и невежда. Он должен замерев смотреть в рот, ловить каждое слово, запоминать, зубрить, не позволять себе вольнодумства и каких-либо мыслей вообще, если они расходятся с педагогической установкой.
Теперь скажите – многое ли поменялось за сто лет? Много ли в наших современных школах настоящих дискуссий? Много ли споров учеников с учителями? Изжита ли практика начетничества? И просто – много ли в наших школах учителей, достойных называться… учителями?
Чего же тогда удивляемся, что Эйнштейны появляются на свет божий так редко? Давайте удивимся, что они в сложившейся системе образования появляются вообще. И, между прочим, осмыслим истинную стоимость золотых медалей, которыми осыпают выпускников-отличников.
Альберт был очень близок к родителям. Его отец умер, когда будущему ученому было 23 года. Эйнштейн вспоминал отца с сердечным теплом и очень сожалел о том, что не так много с ним общался, как хотел.
Самым ярким детским воспоминанием Альберта Эйнштейна была история с компасом. Мальчику было пять лет. Он живо интересовался хитроумными устройствами, что стояли на полках магазина Германа Эйнштейна. Пристав к отцу с расспросами, мальчик попросил его показать самую волшебную штуку из тех, что есть в этом магазине.
– Самую волшебную? – улыбнулся отец. – Хорошо. Я тебе покажу. И даже дам поиграть, если ты в ответ дашь слово, что не сломаешь ее.
Альберт, который в этом возрасте предпочитал общаться больше жестами, чем словами, лишь кивнул.
И тогда отец полез в ящик огромного залитого чернилами стола. И достал оттуда маленькую медную коробочку. Она имела цилиндрическую форму и закрывалась крышкой с загадочной прорезью. Отец открыл крышку, повернул рычажок. Стрелка, установленная внутри коробочки, задрожала, повернулась. И, зыбко вибрируя, установилась в определённом положении.