– Ну что за нелепость?! – негодовал Тимур.
– Но помилуй Тимур. Какая разница? В любом случае идея эффективно простерилизовать всю планету человеческому обществу уже давно подана, а военные, как правило, такой случай никогда не упустят. Так что наивность Сциларда недопустимая безответственность. Вот тебе очередной пример проклятья Круга Зла, – усмехнулся Султанов.
Султанову вспомнилось встреча с профессором Сцилардом на одном из международных форумов. Человек совершенно отрещенный. Замкнутость была первой его чертой, которая бросалась в глаза. Разумеется, замкнутость эта не была следствием ощущения какой-либо ущербности или неуверенности в себе. Нет. Это была замкнутость исключительно занятого ученого мирового уровня. У него был свой мир – глубокий, неведомый, интересный. Меня удивило в нем как раз другое. Он очень эмоционально и увлеченно выступил с трибуны конференции, с большим вдохновением объясняя свою концепцию ядерной безопасности. А вот сойдя с трибуны вновь стал самим собой – молчаливым и непреступным.
Сделав небольшую паузу, профессор продолжил. – Радиологическое оружие позволяет наносить максимальный урон мирному населению, а, следовательно, это идеальное средство устрашения. Причем, она очень доступная и правила ядерной восьмерки здесь просто не сыграют.
– То есть ядерные державы собираются, обсуждают, что-то предпринимают, чтобы ядерное оружие не распространялось, а между тем, настоящую угрозу может представлять совершенно новые технологии радиационного поражения? – негодовал Тимур.
– Так оно и есть! – воскликнул Султанов, захлопывая свой портфель и надевая пиджак.
Из головы не выходил образ академика Сциларда. Погруженность в собственный мир, возможно, является результатом сотни и тысяч событий. А возможно и то, что в его жизни был какой-то единичный случай, когда он впервые с ужасом и отвращением понял какое-то, лишь ему известное зло. Сейчас в Султанове говорил его любимый дедушка Фрейд. В свое время Фрейд, как сейчас Сцилард, а также его знаменитые коллеги по цеху ядерной науки, сплошь и рядом лауреаты Нобелевской премии, метаются по Земле. В чем то есть правда, что эти великие и настолько же загадочные люди с изуродованными судьбами, метаются, не находя себя место, метаются, как отравленные, но и сами они отравляли и отравляют народ своей ученностью и страстью к исследованиям неизвестного микромира. В чем то есть правда в том, что они с отчаением и обидой предовали все человечество, но и сами становились жертвами человеческого сообщества.