Наиболее общей и в то же время наиболее существенной чертой, связанной с одобрением и неодобрением волевых действий Совестью, согласно вышеприведенному анализу, является ее претензия, сразу же ощущаемая, на безусловное повиновение со стороны сознательного агента; я имею в виду повиновение, не обусловленное соображениями об удовольствии или боли, которые он получит в результате выполнения ее велений. Цель или желание, которое должно быть принято, должно определяться суждением Совести, а не суждением Совести о какой-либо желаемой цели. А то обстоятельство, что послушание, которого требует совесть, является безусловным, придает ее велениям характер команд, названных Кантом «категорическим императивом», имманентные воления и открытые или трансовые действия, которыми повелевает совесть, являются моральными обязанностями. Кант, как известно, заходит так далеко, что говорит, что те обязанности, которые императивно заповеданы совестью, никогда не бывают невозможными: «Du kannst weil Du sollst»; это утверждение подтверждается тем, что то, что заповедано, всегда является имманентным актом выбора, включая волю к его исполнению посредством последующего действия, хотя и не включая его фактическое исполнение, если только последующее действие, исполняющее его, также находится в нашей собственной власти.
И все же это высказывание не может быть принято без пары слов объяснения и, возможно, ограничения. Верно, что совесть повелевает исполнением воления лишь в той мере, в какой это зависит от воления агента, и что в самом волении имманентный акт выбора сам по себе повелевается немедленно. Но из этого не следует, что, поскольку имманентный акт выбора заповедан непосредственно и немедленно, агент в состоянии определить свой выбор так, как, по суждению Совести, он знает, что должен его определить. Совесть, правда, будучи суждением, в каком-то смысле включает в себя воление или сама является добровольным актом, но воление, вовлеченное таким образом, – это воление судить, а не воление подчиняться суждению. Самосознательное суждение о том, что правильно, – это одно, а воля подчиниться ему – другое, и эта воля не всегда возможна, то есть не всегда в нашей власти. Ибо когда говорится, как было сказано выше, что обе или все альтернативы, предлагаемые на выбор, возможны, то имеется в виду, что для принятия решения по любой из них нет иного препятствия, кроме того, что лежит в имманентном действии выбора или решения как такового. Nihil voluntati obnoxium, nisi ipsa rolantas. Препятствия, лежащие в имманентном действии выбора или решения, известны под фамильярным выражением «слабость воли». Суждение и выбор могут быть функциями одного и того же нейро-церебрального рединтегративного механизма, взятого как единый, но сложный орган; но из этого не следует, что в работе этого механизма эти две функции слабы и сильны вместе или что их изменения в слабой и сильной сторонах неотделимы друг от друга. Выбирающая или решающая сила может быть настолько ослаблена привычкой или настолько сильно затронута удовлетворением, предлагаемым одной альтернативой, или отвращением или страхом, внушаемым другой, что ее способность подчиняться велению Совести посредством имманентного акта выбора может быть практически уничтожена.