С Ахматовой молюсь, с Мариною рыдаю,
Есенинскую Русь берёзкой обнимаю,
Мне будет маяком не только Маяковский,
Впитал я с молоком, как крут Булат московский.
И Белла, и Андрей, и Роберт и Евгений!
Примкнуть, примкнуть скорей! Иных не будет мнений!
Горю звездой полей, Рубцовскою звездою,
И клином журавлей, и тучей небо крою.
Как Гоголь жгу свечу, душа от страха млеет…
А с Тютчевым молчу, как только он умеет.
Они – моя семья, я с классиками слился,
Сроднился с ними я, как заново родился!
Но давеча во сне ко мне явился Пушкин
И молвит в тишине: «Уймёшься ли, Артюшка?!
Пойми, пойми чудак, своё намного круче.
А ты всё «как» да «как», в итоге будет куча».
Тут в бок толкает Блок, во всё лицо румянец:
«Как в семью к нам ты смог втереться, самозванец?!»
…Забрезжил новый день… Ой, мама, сон ли это? —
Ко мне крадётся тень с дуэльным пистолетом!
О, Боже, я погиб! А, может, сплю я всё же?
Но справа слышу скрип и шпаги лязг, похоже.
Неужто окружён?! А как легко мне пелось!
Но буду я сражён за собственную смелость…
Вот Лев Толстой возник и катит глыбу-слово!
…остался только «пшик» от Тёмки Кузнецова.