Когда я открыла глаза, к нам мчался светящийся шар. Влад смотрел на него, полуобернувшись, застыв от ужаса. Я с удивлением и странным ликованием наблюдала, как шаровая молния увеличивается в размерах. Запахло озоном, волоски на руках поднялись дыбом. Короткая вспышка и…
…
… – твой преданный крокодил?
– Скорее, жирафа.
Взрыв хохота совсем рядом. В глазах мутно. Ноги подогнулись… Ноги?! Я стою?!
– Весь отдел ждет, когда мисс Грей сделает тебе предложение, – голос был мужским, едким, с издевательскими интонациями. – Ставки растут. Я тоже поставил десятку. Кстати, где она?
– Вышла выпить кофе, – второй голос, тоже принадлежавший мужчине, звучал сдержанно. – Она всегда пьет кофе в это время. Скоро вернется. Мисс Грей на редкость… пунктуальна.
Разговаривали где-то рядом. Я попробовала сфокусировать взгляд. Стол. Передо мной стол. Огромный, какой-то… винтажный, с сукном винного цвета в середине. И я… я стою, вцепившись в край побелевшими пальцами… пальцы длинные, без лака, которым утром украсила мои ногти приходящая маникюрша.
– Гортензия очень любит кофе, – не без издевки протянул второй мужчина, – и пьет его с молоком и без сахара, как истинная леди. Она очень заботлива и умна, Альфред, – в голосе прозвучали нотки искреннего сожаления, – мне иногда становится очень досадно, что я люблю женщин посимпатичнее, помоложе и повертлявее. Гортензия – умница, и я ей многим обязан.
– Билли, – вкрадчиво произнес Альфред, – на свете много женщин, которые рождены, чтобы сделать счастливым кого-то другого: мужчину, детей, но не себя. Твоя мисс Грей как раз из этой категории.
– Я сам постепенно прихожу к этому выводу, – признался невидимый Билли. Уильям, значит. Ну-ну. – Мне немного стыдно, но искушение и дальше пользоваться талантами Гортензии… оно слишком велико.
– Только не увлекайся, – предупредил второй тип. – Иногда говори ей комплименты. Цветы дари, шоколад. Женщины любят сладкое. А еще лучше – переспи с ней.
Билли ответил выразительным скептическим смешком.
Я сражалась с ногами и паникой. Вопреки усилиям конечности разъезжались по скользкому деревянному паркету, который я теперь видела так отчетливо, будто это было наяву.
Но ведь это не наяву, правда? Я ведь должна сейчас быть на веранде, проклинать мужа…умирать от удара шаровой молнии… или что там это было? Где я? И кто нацепил на меня эти уродливые туфли?! Ужасная безвкусица в стиле «старой бабушки сундук»!