– Молодец, Горелый! – просиял Ихтиандр, присел на корточки и с чувством пожал руку, торчащую из каменной расщелины.
Мы сделали то же самое. Яшины пальцы были холодные, как лед, и мелко дрожали. Алан сложил ладони рупором и крикнул вниз:
– Теперь не торопись, отдохни, отдышись, успокойся. Потом возвращайся!
Мы вернулись на край волнореза, уставившись на то место между секциями, откуда должен был вынырнуть испытуемый. Вода возле лаза клубилась мутью, видимо, протискиваясь, он разбередил ил, набившийся в щели. Вдруг на поверхность, как пробка, выскочила рыжая голова Горелого. Глаза его были широко открыты, а рот разинут. Яша с хрипом несколько раз втянул в себя воздух, потом, опрокинувшись, долго лежал на спине, вздымая грудь. Наконец, очухавшись, он подплыл к поросшей водорослями бетонной стене.
– Осторожно, не порежься о мидий! – предупредил Фазил. – Давай руки!
И мы втащили его на горячий от солнца волнорез. Парня всего трясло, а его тело покрылось гусиной кожей, твердой, даже колющейся, как крупная наждачка, такой на уроках труда работают по дереву.
– Молодец! – похвалил Алан и торжественно достал из кармашка синтетических шортов заслуженную награду – зазубренную фалангу боевой клешни большого краба.
Несведущие люди могли принять ее за клык какого-то страшного зверя. В самом деле, похожа! Внутрь «зуба» была вставлена и залита сургучом проволочная петелька, а в нее продета леска. Но желающий может заменить жилку на анодированную цепочку. Ихтиандр торжественно надел фалангу на Яшину шею и по-комсомольски пожал руку:
– Поздравляю! Теперь ты наш!
И мы снова, только теперь совсем с другим чувством, обняли смельчака.
– Страшно было? – спросил я как бы между прочим.
– Ерунда! – синими губами улыбнулся Яша. – Главное, чтобы мать ничего не узнала. Вы никому не говорите, а то всем достанется!
– Она у тебя строгая? – подозрительно спросил Ларик, видимо, готовя себя к урокам русского языка, дававшегося ему с трудом, особенно правописание.
– Нет. Добрая. Просто она сразу умрет от ужаса.
– Ну, Юрастый, а тебе слабо? – повернулся ко мне Алан.
– Почему слабо? – смело ответил я, чувствуя внезапную дрожь в коленях.
– Может, прямо сейчас? – усмехнулся Сиропчик.
– Ему надо отдохнуть с дороги, – вмешался мой друг. – Да и Башашкин заметит.
– Это ни к чему! – покачал головой Нестор.