– Почему я узнаю об этом вот так?
– Думаю, Тони просто не успел тебе позвонить, закрутился.
Шон врать не любил и не умел. Я знала, что именно так он и думает.
– Ну, с одной стороны, мне ещё никто ничего не обещал, – начала я, машинально вспоминая, что в кухне в верхнем шкафчике есть пачка сигарет. – С другой стороны, я рассчитывала, что хотя бы что-то прояснится. А теперь сколько мне ещё ждать в подвешенном состоянии, полгода, год? А если Бри снова передумает?
Шон взял мою руку и стал успокаивающе поглаживать.
– Валери, не надо, не переживай. Это временная задержка. У тебя ведь всё равно есть твоя работа.
– Бэки для попсы? Предел, блин, моих мечтаний.
Шон посмотрел на меня очень странно. Это что, жалость?
– Валери, я понимаю, голубая мечта и всё такое, она у всех нас есть. Я бы тоже хотел стать одним из самых известных басистов в истории. Но выше головы не прыгнешь. Я сделал всё, что мог, создал свой стиль и достиг максимума. Попасть в Electric Bow – лучшая возможность из тех, что тебе может представиться. Тебе ведь не особенно везло с группами. И этот шанс нельзя упускать.
Я смотрела на него в изумлении, не веря тому, что слышу. В тишине волшебный Стив Ли пел свою "One life, one soul":
I've been dreaming for too long
Chasing rainbows on my own…
– Шон, кажется, ты совсем не понял, какая я. По-твоему, я жду какого-то спасительного шанса? Везения? Я хочу сама писать свою историю, создать свою группу, и я это сделаю. И если ты думаешь, что Electric Bow – это лучшее, что меня ждёт, то… боюсь, нам с тобой не по пути.
– Я не понимаю, ты ведь была рада возможности работать с нами, – растерянно сказал он.
– Это так. Но между потенциальной возможностью и мечтой для меня есть разница. И я выбираю мечту. Звучит, наверное, пафосно, но её достижение для меня – реальность. Это то, чем я занимаюсь всю свою жизнь.
Шон молчал, опустив голову. Наконец он посмотрел на меня.
– Я всегда был с тобой честен. Наверное, тебе кажется, что я не верю в тебя, но я правда считаю, что тебе нужно принять реальность такой, как она есть.
"До" второй октавы противно зазвенела в голове.
– Прости, Шон, думаю, тебе лучше уехать, – сказала я. Мы помолчали ещё минуту, потом он спросил:
– Я могу тебе написать позже?
Я помотала головой. Шон оделся, постоял немного и шагнул за дверь. Я осталась в полутьме, чувствуя, как снова накатывает липкое чувство одиночества, которое я успела подзабыть. В голосе Стива слышалось сочувствие. Я вытерла глаза, достала сигареты (прости, папа) и набрала Даррела.