Но, прежде всего, надо было создать нового небесного соглядатая.
Мёртвый стервятник, круживший под облаками и следивший для
некроманта за окрестностями, остался у озера. Теперь демоноборцу
требовался новый.
Алёна вбежала в чёрный зев тоннеля и помчалась по нему, на ходу
пытаясь сориентироваться. Подошвы кроссовок шлёпали по мелким
лужам. Она остановилась только спустя десять минут, когда справа
забрезжил свет – там находился выход, от которого легко было
добраться до убежища клана.
Рука всё ещё сжимала нож. Девочка вытерла его о край куртки и
сунула в карман. Косой, наверное, уже истёк кровью. А если нет -
значит, будет дольше умирать. При этой мысли Алёна удовлетворённо
улыбнулась: она родилась на Пустоши, и с детства привыкла быть
жестокой. Жалости просто не было места – ни в сердце, ни в этом
мире.
Кроме того, с Косым у неё были свои счёты. Два года назад он
сманил в свою банду её брата Данилу. Неделю они ходили вместе, а
потом нарвались ночью на риперов: мальчишка подвернул ногу, упал, и
тварь выпотрошила его, как рыбину. У Данилы в запасе было
полминуты, и он успел бы нырнуть в тоннель – если б только Косой с
дружками вернулись за ним и помогли добраться до лаза. Но они
беспокоились только о себе. Забравшись в укрытие, наблюдали за
приближением охотника. А Данила кричал и звал их. Он заплакал,
когда понял, что новые «друзья» бросили его. Алёна видела это в
бинокль с гребня холма, где пряталась в кустах. Она следила за
братом и бандой Косого – как чувствовала, что добром эта «дружба»
не кончится. Но помочь Даниле не могла – была слишком далеко.
Демид тогда был очень недоволен. Ещё бы: не так часто рождают
люди, способные искать в Пустоши воду. Косой потому и уговорил
Данилу вступить в банду – хотел заполучить собственного сенсера.
Алёна убеждала брата бросить нелепую затею: в нём нуждался клан, а
что мог дать парню Косой? Ничего. Но мальчишка вбил себе в голову,
что должен добраться до Шпиля. Он думал, что новые приятели
отправятся туда, потому что Косой всё время хвастал, будто знает
дорогу. На самом деле, у засранца всего лишь был компас – старый,
но работающий. Шпиль, огромная гора из сваленных в кучу автомобилей
и прочего металлолома, продуцировала магическое поле. Демид
почему-то называл его магнитным. Нужно было только выйти к морю, а
затем ориентироваться по стрелке.