Всё шло прекрасно, насколько позволяла ситуация, пока однажды на подносе с едой не появилось два фильма, которые не были включены в список, и вместе с ними вместо привычного сытного ужина стояла миска с гречкой и тарелка с нарезкой сыра, поданной как в ресторане. Выглядело всё это как очередная загадка. Громов уже начал было писать Ари об этом, но в последний момент передумал – не хотел портить хороший вечер. Загадки могли подождать до завтра.
Они, как и обычно, посмотрели перед сном комедию. Просмеявшись в голос весь фильм, Громов почти забыл о новых дисках, но перед сном снова наткнулся на них взглядом и написал:
Тесей:тебе ничего странного утром не приходило?
Ариадна:Допустим. А что?
Тесей:блин, ну чего ты не сказала!
Тесей:это Бетховен, да?
Ариадна: Да.
Тесей:а, и ещечто-то новенькое
Тесей: тэмпл грандин
Тесей: никогда не слышал, а ты?
Громов выждал несколько минут, нервно дёргая ногой под стулом, но ответа не было.
Тесей:посмотрим завтра?
Ари так ничего и не ответила – уже вышла из сети, и Громов расстроенно откинулся на спинку кресла и отправил в рот кусок недоеденного сыра. После взял снова диск с «Бетховеном» и рассмотрел внимательнее обложку. Всё же не просто так похититель отправил им именно эти диски. Как и в случае с предыдущими загадками, он что-то хотел сказать, но Громов совсем не понимал смысла. Как и до этого, нужен был ум Ари.
Взяв последний кусочек сыра, он ещё покрутил тот в руках и подумал, что на вид и вкус сыр сильно отличался от какого-нибудь Российского или Чеддера, да и выглядел иначе – белый, плотный, нарезанный кружками. Громов плохо разбирался в сортах сыра, но тут как будто бы всё было очевидно, просто ответ никак не приходил на ум. Откусив маленький кусочек, он прикрыл глаза и погрузился в воспоминания, словно сыр мог помочь что-то вспомнить. В голове беспорядочно носились самые разные мысли, крутились названия всех сыров, которые Громов когда-либо пробовал, но результата не было.
– И как этот чёртов сыр может быть связан с Бетховеном? – пробормотал Громов, сдавшись, открыл глаза и вдруг, всего на секунду столкнувшись взглядом с собакой на диске, почувствовал, как сердце бешено заколотилось. Слово возникло в голове вдруг так легко и просто, будто всегда там было.
– Моцарелла… Моца! – воскликнул Громов и тут же испуганно повернулся к камере, чтобы спросить про собаку, но не успел – свет погас, и комната погрузилась во тьму.