– Может, убили и испугались?
– Нет и ещё раз нет, – уверенно повторил старик.
– Хорошо, убедили. – Про себя Наполеонов уже решил, что, если эксперт подтвердит, что на топорище нет отпечатков пальцев Гаврюши и Марьяны, а на их одежде нет следов крови убитой, он их отпустит. Но пока пусть ещё немного посидят.
Марьяну из числа подозреваемых он не исключал, потому что знал, что иной раз и женщина способна нанести мощный удар. Особенно если она в состоянии аффекта. Мало ли что могло прийти Марьяне в голову при виде прилично одетой женщины. Хотя не могла же она приревновать к ней своего Гаврюшу. Впрочем, кто знает, что происходит в голове людей, по воле случая или ещё по какой-то причине оказавшихся на самом дне.
Оставив разбирательство с бомжами на потом, следователь вернулся к разговору с Муравецким.
– Силантий Фёдорович, – спросил он, – а вы отчего так рано вышли на улицу? Любите свежим, не загазованным воздухом подышать? В такую рань это самое то.
– Какое там свежим воздухом! – отмахнулся Муравецкий. – Я бы лучше ещё поспал. Да у Игнатия живот прихватило. Игнатий наш пёс, – пояснил он на всякий случай.
– Это я уже понял, – улыбнулся Наполеонов.
– И ведь я сам в этом виноват, – сокрушённо проговорил Силантий Фёдорович.
– В чём в этом вы виноваты? – не сразу понял следователь.
– Перекормил я собаку. Жена меня предупреждала, а я не послушался, пошёл у него на поводу, – кивнул Муравецкий на пса, сидящего рядом и смотрящего на хозяина преданными глазами.
– Ничего, бывает, – отозвался Наполеонов. – А теперь к происшествию. Вы вышли на улицу и увидели бегущих к вам бомжей.
– Не сразу. Прошло несколько минут. Игнатий убежал в кусты. И тут я увидел бегущих Гаврюшу и Марьяну. Но бежали они не ко мне, – уточнил старик.
– Куда же они бежали? – спросил следователь.
– Да куда глаза глядят! – отозвался Муравецкий. – Я уверен, что они сами не соображали, куда бегут. Лишь бы оказаться подальше от своей ужасной находки.
– А вы их притормозили?
– Так и было. Я захотел выяснить, что случилось.
– И они вам рассказали?
– Сначала путано. Я мало что понял. И решил убедиться сам.
– Убедились?
– Убедился, – вспомнив то, что увидел в тот момент, старик снова изменился в лице.
– Силантий Фёдорович, этот дом давно пустой стоит?
– Месяца четыре с тех пор, как расселили жильцов, уж точно прошло. А может, и больше.