Так в это время солдаты пограничной заставы разошлись по своим постам. В восемь часов утра вся наша археологическая группа была готова к вылету.
Мы сидели на своих вещах на самой середине полянки. Впервые за время нашего знакомства сам обратил внимание, что никто из моих коллег по археологической экспедиции не курит.
Может быть, это было простое совпадение или нас специально подобрали в отряд не курящих? Лично мне, это даже хорошо, так как у меня сильная аллергия на различные синтетические запахи, на шерсть животных и на табачный дым, от присутствия которых у меня раздувается лицо и поднимается высокое давление.
Позже, от аллергии, начинают опухать руки и ладони покрываются волдырями, которые начинают лопаться, с ладоней лохмотьями сползает кожа, как у змеи.
Много кратно обращался с этой проблемой к врачам, но они мне говорили, что это у меня защитная форма от не нужных организму веществ.
Мне нужно только не контактировать с подобными веществами и можно жить много лет без проблем. Эта аллергия никак не влияет на общее состояние организма человека.
– Быстро прошли на посадку в вертолёты! – распорядился Муртазов Максум, который шёл к нам. – Каждая группа, как ехали в машинах, также садится по вертолётам. Прицепа армейской кухни у вертолёта не будет.
Все засмеялись на шутку Максума, сказанную в адрес Никифорова Сергея. Сергей с кислой миной у лица развёл руками и поплёлся следом за Ахтамом Бабаевым в ближайший вертолёт.
Мы тоже всей группой последовали за ними. К нам присоединились трое иностранцев, это Роберт Байер, Джордж Гибсон и Томас Мартин.
Теперь нас получалось ровно по пятнадцать человек в каждую группу. Две группы на два вертолёта и по три человек экипажа на каждый вертолёт.
При посадке в вертолёты к нам присоединились по два солдата вооружённые автоматами Калашникова, гранатомётами "муха" и с двумя ящиками сухого пойка.
Свободные места в вертолёте заполнили археологическим реквизитом и оборудованием. Вертолёт долго трясся и раскачивался, покамест, наконец-то, оторвался от земли оглушая нас своей трескотней, медленно стал подниматься вверх.
Летели строго на юг в сторону Ваханского хребта, который выделялся вдали своими огромными остроконечными белыми вершинами, покрытыми многочисленными ледниками и вечным снегом.
Наш полет был настолько низким, по сравнению с полётом на самолёте до Хорога, что отчётливо было видно громады скал со всех сторон. Вертолёт, словно стрекоза, бросал отражение своих крыльев-пропеллеров то на одной, то на другой стороне ущелья, которое постоянно меняло своё направление рельефа гор.