– Да ладно Настюх! – Петухов заглянул Насте в глаза. – Ну чем я плох? И мы уже не дети, в конце концов.
– Но я ещё к такому не готова…, – пробормотала Настя.
– Оглянись, какая красота вокруг! И тишина. Давай почаще встречаться, и не просто будем гулять. Тебя что-то смущает?..
Настя молча покачала головой. Петухов поцеловал Настю в затылок, прошептал невнятные слова, какие обычно говорят парни девчонкам в молодежных сериалах.
Вдруг над их головами послышался какой-то низкий рокот. Невдалеке будто из-под земли разлился странный мертвенный свет. Скрюченные березки на мгновение стали похожи на белые лампочки накаливания. Снова упал мрак, только перед глазами Насти плясали радужные пятна и изломанные гротескные тени. Полянка будто качнулась. Камни в бледных наростах казались зыбкими, нереальными. Лежалые, давно опавшие березовые листья зашуршали, будто в них возились мелкие зверьки. Настя, затаив дыхание, высвободилась из некрепких объятий Петухова. Нетвердо встала на ноги, побрела, сама не зная куда.
Петухов нагнал её, приобнял.
– Ну, Настюх. Подожди… Чего ты испугалась?
– Рокот и вспышка? Что это было? – Настя прислушалась.
– Все норм, – успокоил Петухов. – Тут недалеко аэродром части противовоздушной обороны.
– Ну и местечко для привала вы с Красавчиком выбрали, – буркнула Настя.
– Ты про мертвых подводников? Так это выдумки. Давай дровами займемся. А то решат, что мы потерялись.
– Впервые за вечер отличная идея, – поддержала Настя.
Петухов вернулся на полянку, подобрал топорик. Полез в можжевельник, затюкал, захрустел. Куча хвороста на моховой подстилке росла. Вскоре Петухов разогнулся и потер затекшую спину.
– Настюх, ты бери вот эту охапку, тащи к привалу. А я посижу чуток и нарублю дров потолще. Фонарик возьми.
– А ты как?
– В кармане запасной, – заверил Петухов и присел на камень.
Настя повесила фонарь на шею, сгребла хворост и по еле различимой дорожке понесла дрова к палаткам. Ей казалось, что они с Петуховым ушли недалеко, но обратный путь оказался каким-то длинным. То ли ветки и сучья слишком тяжелые и царапучие, то ли идти одной в темноте не по себе. Несколько раз Настя останавливалась. Никакого рокота, мертвенного света, никаких шорохов в опавшей листве.
Все сидели у костра тесным кружком. Белесый дым вместе с искрами поднимался и уплывал вбок за каменную стенку. Пляшущее пламя смутно озаряло лица. У Красавчика оно выразительное – чёрные волосы над высоким лбом, чётко очерченные брови над мерцающими глазами в девичьих ресницах.