– Вы тоже где-то еще работаете?
Дядя Коля кивнул.
– Все много работают.
В коридоре на втором этаже темно, пусто и непривычно тихо. Бледно-желтый линолеум накануне вечером помыли хлоркой. Войдя в свой кабинет, Лариса Георгиевна щелкнула выключателем, повесила плащ, надела белый халат.
На рабочем столе – стопка незаполненных медицинских карт. Лариса Георгиевна присела, взяла верхнюю. Писала быстро, неразборчиво, угловато. Из работы вынырнула около восьми утра, когда за окном было уже совсем светло. В открытую форточку доносились голоса пациентов, ожидавших открытия лаборатории. Сегодня они обсуждали исчезновение Петухова.
Лариса Георгиевна спустилась в регистратуру. Карты оставила на рабочей полке. Затем на десять минут заглянула в ординаторскую к терапевтам. Там Павлик, такой же трудоголик, как и она сама, заваривал кофе. Его скуластое лицо, похожее на булыжник, было бледным от усталости. Коллега и Ларисе Георгиевне налил чашку крепчайшего дегтя, угостил шоколадным пряником.
Ровно в восемь в кабинет вошел первый пациент, пожаловался на тремор рук. Следом явился отставной офицер, у него обострение межпозвоночной грыжи. За ним – продавщица из винного магазина: стреляющие лицевые боли. Сотрудница коммунальной службы попросила назначить что-нибудь от звона и шума в ушах. Пенсионерка Семенова с улицы Колышкина, известная на всю поликлинику жалобщица, заявила, что у нее проблемы со сном и ей срочно требуется выписать бесплатные лекарства.
Дверь в кабинет открывалась и закрывалась чаще, чем обычно, пациенты входили и выходили. И в коридоре все время кто-то крутился, Лариса Георгиевна слышала оживленные реплики. Некоторых пациентов она знала много лет. Например, Женечку Коновалову, молодую жену начальника казначейства. Ей следовало немедленно госпитализироваться, но при слове «операция» девушка впала в паническое состояние. Пришлось вызывать медсестру из перевязочного, давать нашатырь, а после сорок минут убеждать, что затягивать нельзя, нужно действовать незамедлительно.
Из-за Женечки прием вышел из графика. Но Лариса Георгиевна все равно решила выпить чаю с печеньем, чтобы поддержать силы. Едва сделала глоток – дверь кабинета резко распахнулась. Надежда Дмитриевна, высокая, коротко стриженая брюнетка с несчастными глазами плюхнулась на стул, с которого Лариса Георгиевна едва успела выхватить журнал назначений.