Ох, не зря говорят, что натура хозяина непременно оставит отпечаток на характере его подопечных! Видимо, мой скверный характер передался и Варсу, и теперь он так же не может поладить с остальными советниками, как я – с собственной роднёй.
Я внимательно оглядела волка, стараясь угадать по его поведению, в каком настроении прибудет хозяйка.
– Что, жирок-то нагулять успел, а? Благо, осень нынче богата на дары. Теплынь уже какие сутки стоит! – съязвила я, но зверь и ухом не повёл.
– Да, думаю, не пропаду, если что. Волка, как говорится, ноги кормят, какова бы ни была осень или зима.
М-да, на разговоры Лютый не мастак был всегда, тем более на провокационные.
– Ну смотри, а то, говорят, зима в этом году морозная будет, холодная… По ночам особенно.
– По ночам? Что так? – наконец проявил интерес к беседе Лютый.
– Да бессонница проклятущая меня достала. Какую ночь маюсь! – не вытерпела и пожаловалась я.
– Так ты бы травки попила успокаивающей, отварчики какие. Может, и полегчает.
Теперь уже я с интересом взглянула на собеседника, выказавшего вдруг такую заботу.
– Да пила! Вон Трут с Варсом меня уже чем только ни опаивали, ничего не помогает!
– А если с Дрёмой10 поговорить? Может, она подсобит?
– Нет, не выйдет. Ты же знаешь, Лютый, меня все только стороной обойти за три версты горазды. Кто же по доброте душевной злой богине помогать будет? Не вариант, – махнула я сокрушённо рукой. – Так что буду теперь все ночи бессонные трудиться не покладая рук.
– Кто это тут бессонными ночами трудиться, не покладая рук, намерен? – услышала я знакомый певучий голос.
На полянку павой выплыла статная девица, Авсения, то бишь, сестрица моя ненаглядная (век бы на неё не глядеть!). В платье ярко-алом, в сапожках новеньких – ишь, пряжки как в свете лунном серебром полыхают! В водопад огненных волос ленты изумрудные вплетены. На запястьях браслеты золотые переливаются, на пальцах перстни яхонтовым огнём горят. Стоит себе высокая, стройная, в руках ветку рябиновую вертит небрежно, гроздья ягод зрелых перебирает.
«Эх, прав был Варс! Наверное, надо было-таки принарядиться ко встрече сердешной. А то прямо как девка деревенская стою тут при дочке боярской», – с досадой подумала я. Вот ведь как вышло! И чего я снова не послушалась?
– Здравствуй, Авсения! Запаздываешь, ждать старшую сестру заставляешь. Нехорошо-о-о, – пропела я сладким голосом.