– Дорогой, а кто у нас в гостях? – Отец даже не успел открыть рот, как мужчина заговорил.
– Для начала, добрый вечер, миссис Харрис. Меня зовут Хель, и я не нуждаюсь в ответе третьего лица, когда сам могу ответить на ваш вопрос. Но, как я уже понял, элементарные манеры вашей семье чужды. – Было видно, что такое неуважение задело гостя, но глаза его всё так же оставались холодными и отрешенными. – Я пришел поговорить о вашей дочери. И раз теперь все в сборе, с вашего разрешения начнем – Мужчина указал жестом на диван, стоящий рядом с креслом.
– О Милене? Что она опять натворила? – Встревоженный голос мамы вывел меня из ступора.
И она туда же. Я фыркнула и осторожно, незаметно для окружающих, села на пол около ёлки. Этот мужчина вызывал во мне странные чувства. Страх и паника, накатившие в первые минуты прошли, уступив место спокойствию и интересу. Но я слишком хорошо знала, что первое впечатление о человеке всегда самое правильное. И пусть сейчас гость выглядел обычно и вполне безобидно (насколько это вообще возможно с его-то внешностью), что-то меня в нем напрягало.
Так, ладно, вернемся к нашим баранам. Судорожно начала вспоминать, что в последнее время могла натворить. Не буду скрывать, я была далеко не спокойным, милым подростком и частенько впутывалась в какие-то неприятности. Если происходили драки или какие-то происшествия в школе, будьте уверены, без меня там не обошлось. Поэтому вопрос родителей был вполне оправдан и закономерен.
Только вот в последнее время старалась вести себя максимально прилично. Мне четко дали понять, если накосячу, новогоднего подарка можно не ждать. А этого я допустить ну никак не могла. Все-таки новенький телефон не каждый день дарят. Так что ничего такого вспомнить мне не удалось. Даже самой стало интересно, о чем сейчас пойдет речь.
– Вот сейчас и узнаем. – сказал отец, и родители сели на диван.
Хель удовлетворительно кивнул. Создалось такое впечатление, что это мы пришли к нему в гости, а не наоборот.
– Итак, вы верите в Бога, мистер и миссис Харрис?
Не знаю, к чему был задан вопрос, но это очень даже зря. Мой отец, атеист до мозга костей, терпеть не мог всю эту чушь про Бога и религию. Папа считал, что единственное существо, от которого произошел человек, – это обезьяна. И молиться ей был не намерен. Максимум угостить бананом в зоопарке, и то, если она ему очень сильно понравится. Так что я совсем не удивилась, когда отец вскочил с места, как ужаленный.