– Ну да.
– Вик, я серьезно. Пожалуйста, дай мне шанс исправиться и стать хорошим отцом для тебя.
Вика задумалась. Перемены, которые по словам отца, в нем произошли, удивили и немного насторожили ее. Мама всегда говорила, что взрослые люди не меняются, и Вика переняла это убеждение. Однако если отец действительно изменился, должно быть, произошло что-то серьезное и важное для него. Что конкретно – она наверняка узнает позже. В конце концов Вика нерешительно ответила:
– Слушай, пап, я постараюсь, конечно, но не уверена, что у меня получится. Ты только не обижайся, но за одиннадцать лет ты для меня стал уже чужим человеком. То есть я знаю, что ты мой папа, но я не чувствую этого. – Она на мгновение подняла глаза на отца, затем снова опустила их в пол. – Я уже привыкла жить без тебя.
Отец кивнул, а после нескольких секунд молчания негромко ответил:
– Я знаю. Но я правда считаю, что сделал большую ошибку, когда сбежал от ответственности… к другой ответственности. У меня есть еще один ребенок, – ответил он на вопросительный взгляд Вики. – Сын. Примерно твой ровесник. Как-нибудь познакомлю вас, если хочешь.
Вика пожала плечами.
– Я лично не против. Надеюсь, он тоже.
– И я надеюсь, – кивнул отец и предложил Вике посидеть в его кабинете до звонка, позаниматься своими делами. Вика согласилась и в течение оставшегося времени она успела сделать доклад по истории, о котором напрочь забыла вчера, а также параллельно написать Полине и передать ей разговор с отцом.
Едва прозвенел звонок, Вика одним движением смахнула свои пожитки в рюкзак и выбежала из кабинета, сказав, что зайдет после пар. Встретив Полину у кабинета, где должна была быть следующая пара, Вика принялась делиться с ней подробностями всего, что произошло вчера вечером и сегодня утром.
– Интересно, – протянула Полина, вглядываясь в толпу студентов и словно высматривая кого-то. – Ты уверена, что он действительно изменился?
– Пока не совсем, – пожала плечами Вика. – Буду наблюдать.
– Обязательно держи меня в курсе, – попросила Полина. Вика пообещала, что как только будут какие-то результаты в ее наблюдениях – она сообщит.
Прошло три недели. За это время Вике удалось поговорить с отцом в целом не более десяти минут. Отец, казалось, вообще не знал, о чем говорить. Впрочем, как и Вика. Но она полагала, что раз отец выступил инициатором возобновления их отношений, то он и должен первым идти на контакт. Кроме того, это же он взрослый человек, который совершил ошибку. Пусть он ее и исправляет. Или хотя бы пытается.