– Да че ты завелась-то? – недоуменно спросила Полина. – Ну сказал он "закрой рот" и что? Меня это не оскорбляет, в отличие от тебя. Я же не нежная принцесса, которой можно разбить сердечко одним словом.
– Да, меня это оскорбляет, – продолжала Вика гнуть свою линию и сама себе удивилась: раньше она никогда бы этого не сделала, скорее, согласилась бы с тем, что ей нужно меньше обижаться. – Я уважаю себя и не собираюсь терпеть грубости от того, кто по идее должен меня любить и беречь.
– Любить и беречь? – заливисто расхохоталась Полина, и у Вики возникло сильное желание ударить ее по лицу. – Тебя? А за какие такие заслуги? Ты не особенная, Борисова, даже не надейся. Когда вы с Женей начали встречаться, я все не могла понять, что он в тебе нашел… Но когда я узнала, что это все было ради меня – поняла, что оно того таки стоило, – с гордостью заключила Полина.
Вика не нашла, что ответить. Она действительно никогда не считала себя особенной, красивой или умной, но искренне верила, что достойна любви даже несмотря на это. Полина снисходительно посмотрела на нее и добавила:
– Мне жаль, что ты все узнала именно так.
– Не ври, – резко откликнулась Вика. – Ничего тебе не жаль. Твое ликование отлично видно на твоем глупом лице.
Полина расхохоталась:
– "Мне жаль" – это просто фигура речи, тупица. Мне ни капельки не жаль.
Она взяла свою сумку и направилась к выходу из туалета. Вика одним шагом нагнала ее и толкнула так сильно, что Полина чуть не упала лицом на плиточный пол. Оправившись от неожиданного удара, она как-то странно улыбнулась.
– А ты, оказывается, психичка. Да еще и крыса. Я думала, ты нормальная девчонка, а ты нападаешь со спины. Нужно уметь принимать поражение, Борисова.
Полина бегом умчалась из туалета, а внезапно обессилевшая Вика медленно опустилась на пол. Двое самых близких людей оказались не такими уж и близкими, а вместо адекватных объяснений просто полили ее дерьмом и выставили виноватой во всем. Кто еще тут нападает со спины…
Вика очнулась только когда почувствовала на своем плече теплую твердую руку. Обернувшись, она увидела сочувственное лицо Саши Белоконя. Он все это время был тут и наблюдал, как с каждой новой репликой сначала Жени, потом Полины бравада и маска дерзости, надетые Викой в попытках защититься от потока помоев в ее адрес, опускались все ниже и ниже и наконец совсем упали с ее лица.