И опять молчание. Только мрачный взгляд выдавал внутреннюю бурю.
– У той, да? Я видела тебя вчера! У ресторана! Давно у тебя с ней?! – Я всё-таки сорвалась, слёзы потекли, а в голосе появились истеричные нотки. – Ты мне с ней изменяешь, да? И все твои задержки – это отговорки. Я должна была сразу догадаться, а я…
Матвей так ничего и не сказал. Прошёл в ванную, и оттуда послышался шум воды. Я влетела за ним и схватила за рукав. Дёрнула на себя.
– Почему ты молчишь?!
– Что я должен тебе сказать?! – вдруг рявкнул он. Уже не я держала его за рубашку, а он меня за руку. – Что ты хочешь услышать?!
– Правду!
– Правду?
Матвей рывком развернул меня лицом к зеркалу.
– Вот тебе правда! Посмотри на себя!
Я попыталась вырваться, но он ещё крепче сжал меня. В зеркале отражались мы вдвоём. Матвей стоял позади – высокий, в светлой рубашке и пиджаке. Красивый, как всегда, словно только что после отпуска вернулся.
Я снова попыталась вырваться.
– Смотри! – прорычал он. Дёрнул меня за ворот халата.
– Тебе самой не надоело?! У тебя есть всё, мать твою! Но тебе ничего не нужно! Мне надоело видеть на тебе это дерьмо! Мне, мать твою, надоело каждый день видеть перед собой одно и то же! Твои чёртовы пучки надоели и грёбаные водолазки под горло!
– Пусти! – вскрикнула я сквозь катящиеся градом слёзы.
Стала вырываться с отчаянностью, но Матвей так и не выпускал. Больше ничего не говорил, просто смотрел на меня через зеркало, а потом отступил.
Всхлипнув, я бросилась в спальню. Истерика захлёстывала меня, слёзы мешали дышать. Плохо соображая, я выхватила так и не разобранный чемодан, надела лежащие с вечера на кресле вещи и с яростью стянула с пальца кольцо. Снова.
Зачем-то вернула его на место вчера. Зачем? Да потому что думала, что всё наладится. Что мы… что я… что он…
– И куда ты собралась? – спросил Матвей, встав на пороге спальни.
– А ты не догадываешься?
– Нет.
– Я ухожу. Раз я не такая, ищи другую. Ты… Ты всё разрушил. Я с самого начала знала, что мы не пара, а ты…
Я замолчала. Быстро пошла в коридор, но на пороге спальни чемодан зацепился и повернулся боком. Я дёрнула его, но он не поддавался.
Матвей смотрел на меня, не пытаясь помочь. Смотрел, как я борюсь с чемоданом, потом – как одеваюсь, как отпираю дверь. В последний момент я подняла голову и встретилась с ним глазами.