– Лиа, – шепчет матерь3, неожиданно появившись на пороге: – Пора.
Услышав ее голос, я плыву к поверхности и устало закатываю глаза, чтобы не выдать истинной причины своего волнения.
Италун – единственная планета в системе, чей страх воды превратился в настоящий культ. Благодаря технологиям, они преодолели человеческую природу и изменили генетику так, чтобы навсегда исключить воду из своей жизни. Потому я совсем не радуюсь, что отправляюсь именно туда, и единственное, что сдерживает меня от беспросветного отчаяния – возможность связать свою судьбу с мужчиной, о котором я мечтаю с самого детства.
– Я еще не готова, – говорю я и плыву к другой стороне чаши.
Матерь с непониманием смотрит на меня, садится в кресло неподалеку и терпеливо ждет, пока я выйду.
Говорят, что мы с ней очень похожи, но я считаю иначе. Во мне нет ни капли ее царственной выдержки и стати. Именно из-за них флеени сравнивают матерь с Богиней Айной, чей культ пришел к нам с далеких планет, а меня считают несмышленым и капризным ребенком, не смотря на мои семнадцать лет.
Матерь думает, что я переживаю из-за встречи с Льебо и старается поддержать меня, как может:
– Не волнуйся, Лье́бо стал настоящим мужчиной и достойным наследником своего народа. И это настоящее счастье, что из всех семей он выбрал тебя. Многие наследницы благородных домов пытались заполучить его внимание.
– Я не знала об этом, и кто же? – нарочно спрашиваю я, чтобы выкроить еще немного времени.
– Шиле́т долго вел тайные переговоры с Е́нисом, чтобы восстановить отношения и связать Италун с Альдженисе́, а не Фленионом, а Марха́т предлагал доступ к своим бесценным знаниям, если Льебо выберет его дочь.
Отец не зря считает Мархата самым опасным из всех правителей. После бури Совет под его давлением настоял, чтобы фленионцы отдали в библиотеки Сэрихана свои знания, чтобы избежать окончательной потери технологий из-за новой стихии. Они все еще не верили, что буря повторится, но использовали ее против нас. После долгих обсуждений Совет раскололся, и мы остались почти в одиночестве. Отец не смог вынести такого удара и, конечно, разорвал все связи с теми, кто поддержал это решение, как и Италун. Поэтому я отправляюсь именно туда. Иначе и быть не могло.
– Разве ты не рада? – спрашивает матерь, сдвинув брови.