Три сестры, три дочери австрийского эмигранта, преподавателя музыки – Лида, Оля и Сима – по-прежнему жили в родительском доме на улице Новосельской. В том, что Густов Суок эмигрант, ничего особенного не было: в Одессе всегда было много эмигрантов. Этот прежде шикарный южный город притягивал людей отовсюду, тем паче что тому в свое время поспособствовала Екатерина Вторая, пообещав переселенцам всяческие льготы. Особенно императрица благоволила немцам и австрийцам – по причине собственного германского происхождения. Названия улиц как отпечаток эмиграции: Польская, Греческая, Еврейская, Итальянская, Болгарская, Бессарабская… Отсюда и своеобразный одесский язык, впитавший в себя смесь языков разных народов.
Невзирая на австрийские корни, родным для сестер Суок был русский язык. Лидия, девушка образованная и начитанная, стала приобщать сестер к поэзии. В то время в Одессе набирала популярность «Зеленая лампа», представлявшая собой движение начинающих литераторов.
На квартирах, дачах, в кафе и на открытых площадках собиралась творческая молодежь. Читали стихи – свои и чужие, спорили, рассуждали, мечтали. Кроме стихов в программу входили театральные постановки, танцевальные этюды, вечера часто заканчивались балом. В творческой среде были свои кумиры.
Эдуард Багрицкий, взявший псевдоним по цвету багрового карандаша, считался одним из перспективных молодых поэтов. Скорый на остроты, крепко сбитый, с взлохмаченной чернявой шевелюрой и мужественным шрамом на лице, Багрицкий вызывал волнения в девичьих сердцах. Сам он, казалось, к женскому полу был равнодушен и поглядывал на барышень несколько снисходительно. Влетит в зал в компании друзей, прочитает стихи, сорвет овации, поскандалит и удалится.
Нравился молодой поэт и Лидии. Она давно его заприметила и, по правде говоря, приходила на литературные вечера исключительно ради Багрицкого. Сестрам об этом Лида, конечно, не говорила – держала фасон.
Эдуарда Багрицкого окружали друзья, тоже поэты, но пока малоизвестные: Валентин Катаев, Юрий Олеша, Лев Славин, Семен Кесельман.
Олеша, хоть и не был столь известным в узких кругах, как Багрицкий, но тоже считался перспективным молодым человеком. Студент юридического факультета, потомственный шляхтич, он умел произвести впечатление на слабый пол. Его гордый взгляд, изысканный, чуть шепелявый польский акцент и витиеватые комплименты сражали наповал томных барышень. Правда, «круль», как шутливо называли Юру друзья, был нищим. Но в то непростое время бедными в Одессе были практически все – иные уехали.