– Согласен, я потрясающе красив, – ухмыльнулся он, заметив, что я, как и он меня, внимательно его изучаю.
– Не льсти себе, – *и давно ли мы перешли на ты?* – я задумалась о том, какое средство лучше всего отстирает пятно на рубашке.
– Ты снова строишь планы как поскорее меня раздеть? Боюсь, что таким горячим, как парни с твоей брошюры, мне пока не стать, – он засмеялся, потому что я опять начала краснеть, – Забудь ты про эту рубашку, у меня в машине есть запасная. Лучше расскажи, что такая симпатичная девушка делает в этом специфическом месте?
К моему удивлению рядом с этим человеком я почувствовала себя расслабленно, и мне очень не хотелось, чтобы этот разговор заканчивался, а уж тем более не хотелось идти туда, куда бы нога моя не ступала. Говорить о том, зачем я тут, я не горела желанием. Показывать свой страх перед Марком – тем более. Решит, что я сумасшедшая. А я никак не могла выкинуть из головы его слова о том, что у нас пока не было первого свидания. Пока…Ключевое слово «пока». Несмотря на то, что своим партнером я давно считала свою работу, сходить на свидание с таким красавцем я бы не отказалась. А уж, если без рубашки…Стоп! Я молча протянула ему сертификат, который подарил мне отец.
– Ух ты, – Марк удивленно взглянул на меня, – на работника авиакомпании ты не похожа, на студентку тоже, значит, ты пришла сюда, чтобы справиться с аэрофобией? Ты раньше летала на самолетах, но после того, как что-то случилось, перестала, и теперь пытаешься избавиться от давнего страха?
Черт возьми! Он ясновидящий? Мы знакомы буквально десять минут, а он смог прочитать во мне то, что я так старательно зарывала в себе, и точно не готова делиться этим с ним. Ну, по крайней мере не сейчас, не здесь…не сегодня.
– Расслабься, – продолжил Марк, улыбаясь, – я только что вышел из этого железного монстра, и инструктор рассказал мне о том, какие категории людей посещают авиатренажеры.
Я улыбнулась, судорожно соображая как выйти из этой ситуации достойно – если признаюсь, что у меня аэрофобия, он может начать выяснять причины, а если соврать о чём-то, то придется врать долго и много…
– Да, ты отчасти прав. Я боюсь летать, потому что в полете я ничего не контролирую, а доверяю свою жизнь пилотам, которые закрыты в своей этой железной кабине, и от них зависит жизнь сотни пассажиров…они своими руками вершат судьбы других людей, их ошибка может убить сразу двести, триста человек…