Она пришла ко мне, когда у неё умерла бабушка. Но привело её не горе, а кошмары, которые отнимали все силы. Она видела женские тела, лишённые голов. Иногда они были свалены кучами, иногда это было одно или два тела, разрезанные пополам. Обезглавленные женщины разных возрастов появлялись почти каждую ночь и вводили её в смятение. Зная, что я работаю со снами, Рената решила, что сможет найти у меня помощь. Рассказывая о них, она оставалась рассудительной и сохраняла отстранённый вид. Пока я слушала, мне казалось, что Рената принесла мне обезглавленное тело своих переживаний, которое описывала без тени каких-либо эмоций. Она хотела, чтобы эти образы перестали мешать ей. По ходу разговора мы выяснили, что кошмары ей снились и раньше, но она от них успешно уходила, усиливая нагрузки, чтобы падать в сон, как в беспамятство. На первой же встрече я предложила ей допустить мысль, что эти повторяющиеся сны недаром требуют её внимания, что, возможно, они хотят ей что-то сказать, и стоит попробовать принять этих женщин как часть собственной истории.
«До тех пор, пока значение сна не будет осознано, метафоры, которые поставляли наши сновидения, так и останутся в наших телах или в наших отношениях»12.
Зов исходит из потаённых мест, в которые мы не хотим заглядывать. Он приходит во снах, во внезапных фантазиях, в случайных встречах. На самом тонком уровне он звучит опытом изменённого состояния сознания, на материальном – телесным симптомом. Он призывает к неизвестности, которую не просчитать, поэтому так хочется отложить его. Ведь в неизвестности воплощаются все наши страхи. Я понимаю женщин, которые не впускают зов внутрь – это слишком рискованно: куда в итоге он заведёт, каких жертв потребует? На этом этапе истории наша задача – сделать первый непростой шаг, отказаться от рационализации и допустить, что мы можем не знать чего-то, однако это продолжает быть частью нас, которая хочет нашего внимания. Страх перед миром снов и фантазий зеркальным отражением усиливает их негативный эффект. Начать путешествие из страха – значит окрасить его этим страхом. Но прежде чем отвечать на зов, необходимо признаться, что вы слышите его. Или обнаружить, что сейчас никакого зова в вашей жизни нет. Обращаясь к внутренним процессам, мы учимся не терять объективность и констатировать их реальность. Как только наше внимание оборачивается к зову, что-то начинает меняться.