– Ладно, замётано. Когда приступим к этой тайной операции?
– Завтра сразу же после занятий и возьмем с собой еще кого-нибудь.
– Алалию!
– Синяк, зачем бабу?! От них всегда много проблем!
– Зато никто не заподозрит, что наша операция засекречена. И она к тому же умеет хранить тайны.
– Что-то я в этом сомневаюсь. Ну ладно, уговорил, только помни, что взять ее с собой – это была твоя не лучшая идея.
– Мазепа, не бузи, все уже решено!
Алалия стояла у окна и читала электронную книгу. К ней подошел Майкл:
– Алалия, не правда ли сегодня чудесная погода?
– Не правда ли. Чего хочешь? Списать не дам.
– А тайны умеешь хранить?
– Мне зачем твои секреты?
– Это не моя тайна, а правительственная. У Мазепы дядя работает в правительстве, так вот он пропал без вести.
– А я тут причем?
– А ты нужна для защиты тыла.
– Да, но я с Мазепой не разговариваю, Майкл.
– Ну, тогда придется попросить Ирис.
– Эту дуру? Ни за что с ней не связывайтесь! Ладно, чего не сделаешь ради правительства, поищем для него потерявшегося человека. А полиция подключена?
– Я же предупредил, что все засекречено, и это расследование не для слабонервных.
– Тогда это задание для меня. Я готова!
– Тогда пошли к выходу.
Внизу их ждал взволнованный Мазепа.
Алалия вскользь глянула на него и не сказала ни слова. Майкл развел в сторону руки и пожал плечами: «Что поделаешь – женщина,
по выделывается, да и успокоится».
– Куда следуем, Мазепа?
– В подземный город, надо найти вход в него.
Ребята включили антигравитационную систему и полетели на окраину мегаполиса.
На пустыре стояло заброшенное, недостроенное здание. Это место слыло не лучшим местом на этой планете. Здесь собирались бомжи и сообщества сектантов староверов, где проводились жуткие обряды, а также происходили нарушения законодательства. Здесь рождались новые люди, необремененные чипами и тотальным контролем нового правительства.
Полиция время от времени «чистила» это место, но не все было в ее власти. Здесь и был тайный вход в подземный город, где и жила основная часть населения планеты. Это люди, которые занимались тяжелым трудом, но все равно не доедали. Здесь не было солнца, здесь не было радости. Надежда на лучшее давно не посещала эти места, но выбор у этих людей отсутствовал. Им был закрыт доступ «наверх», или там не было места для них. Они рождались, жили и умирали рабами, и им не в силах было изменить свою жизнь.