– Да что вы себе… – начинает Дженнис, но Кристофер перебивает её, утратив к ней всякий интерес:
– Брукс, займи позицию. Сначала сделай этот кусок без музыки.
Я стою, не зная, как быть. Если послушаюсь его – Дженнис не только с вариации меня снимет, она меня из труппы выгонит. Но и игнорировать его просьбу – невежливо.
– С меня хватит, – цедит Дженнис. – Оставляю её в ваших надёжных чутких руках, мистер Хейз. Сейчас все свободны, следующие репетиции пройдут по расписанию. Брукс, зайди в кабинет художественного руководителя, когда соизволишь освободиться. Чего сидите? – рявкает она на остальных. – Покиньте помещение. Вы мешаете солистке, – язвительно заканчивает Дженнис свою речь и направляется к выходу.
Балетный класс пустеет, а я всё стою. Хейз тоже не двигается.
– Зачем? – шепчу я наконец, впиваясь ногтями в ладони. – Зачем вы вмешались? Меня теперь уволят.
– Никто тебя не уволит, Брукс. Хотя, возможно, ты сама захочешь уйти.
– О чём вы говорите? – я поднимаю на него взгляд. – Я не могу уйти отсюда. На улице не стоит очередь из желающих заполучить меня в свою труппу. Я… никто.
– И останешься никем, если не возьмёшь себя в руки, – холодно отрезает он. – На позицию, Брукс. Иначе я решу, что и правда зря влез в это.
Трясясь от злости и страха за своё будущее, я отхожу на несколько метров левее. Взмахиваю рукой и начинаю с серии гранд батманов. После последнего маха разворачиваюсь и перехожу в шене.
– Стоп, – произносит Хейз, и я останавливаюсь. – Тебе ничего не мешает в момент перехода?
– Я приспособилась.
– Не нужно приспосабливаться, Брукс. Надо чувствовать своё тело. Твоя левая рука отстаёт, когда ты переходишь на вращение, и тормозит тебя. Поэтому тебе неудобно, и это заметно. Попробуй быстрее опустить её к правой руке. Возможно, тебе стоит прижать их ближе к корпусу. Постарайся сделать так, чтобы левая рука не догоняла, а обогнала правую. Помоги себе – сделайся компактной. Тебя ничего не должно тормозить. Давай заново.
Отхожу обратно и начинаю с того же момента. Учитывая замечание Хейза, перехожу в шене, и – о чудо! – больше не ощущаю неудобства. Заканчиваю вариацию и замираю, не в силах сдержать улыбку.
– Легче? – интересуется Кристофер, хотя у меня и так всё на лице написано.
– Восторг! – восклицаю я, всё ещё глупо улыбаясь. – Большое вам спасибо.