Глаза Анны напомнили ему тот случай, в них читались те же случаи. Он понял, что «застрелил волка», но если попробует убить волчонка, его «загрызет» волчица. Конечно, это скорее были его параноидальные фантазии, однако он сказал своим людям не трогать вдову и ее сына, так как якобы «он не трогает женщин и детей». Анна и Антонио все равно переехали в другой город, в Бриндизи, к родственникам Луческо, так как мама мальчика понимала, что милость Римлянина легко может смениться гневом, и он попробует навредить их итак покалеченной семье. За себя она не боялась, слишком часто она бежала, и уже устала от этого, да в глаза смерти смотрела уже не раз. Она беспокоилась за своего малолетнего сына – лишь ради него она готова была сбежать на край света, только бы он был в безопасности.
Возвращение
Clavus clavo pellĭtur -Клин клином вышибается
Прошло 10 лет добровольного изгнания семьи Луческо Торицелли. Восьмилетний мальчик Антонио преобразился в восемнадцатилетнего юношу. С годами стало еще более заметно его сходство с отцом – такой же высокий рост и фигура, как у выступающего атлета.
В отличие от детей, взрослым, как ни странно, свойственно не взрослеть, а только неизбежно стареть – такова жестокая шутка природы. Анне исполнилось пятьдесят лет, но из-за потрясений, каковых в ее жизни было не мало, явно сделали свое дело и оставили след на ее внешности – она рано начала седеть, сквозь ее длинные каштановые волосы, все чаще и чаще стали проявляться седые волоски, когда-то молодое и подтянутое лицо стало покрываться несгладимыми морщинами. Но и неудивительно, она перенесла то, что многим и не снилось в самых кошмарных сновидениях – еще ребенком была вынуждена бежать из собственной страны, как ей казалось, на «край света», повзрослев, она пережила страшную войну, обуявшую весь мир, после чего смогла обрести счастье, встретив своего будущего мужа, с которым у них родился сын, однако в миг потеряла почти все – из прошлой жизни остался только ее горячо любимый сын Антонио.
Как уже говорилось выше, они переехали в город Бриндизи, к родственникам покойного Луческо. Им выделили небольшой одноэтажный дом на берегу моря, где им предстояло жить долгое время. Данное жилье плохо подходило под понятие «дом», тут уместнее было бы слово «лачуга». Крыша хижины давно прохудилась и периодически протекала, затапливая комнату. В итоге несчастная Анна сама залезала на крышу и латала ее, так как нанять кого-либо для этой работы попросту не было денег.