Приходя в себя, он думал, как достать деньги, он наскреб немного мелочи в своих запасах, но этого бы вряд ли хватило. Вадим обещал себе, что красть он не станет, но где ещё достать денег в его глуши, он не мог вспомнить или придумать. Да и что бы с ним сделали, если бы он не отдал денег, ему было страшно представить. Он стал думать о том, как можно было бы этого избежать, оставшись дома. Но такой трюк вряд ли ему удалось бы провернуть с его матерью, тогда он вспомнил о Ларисе. Нужно было встретиться с ней, она была бы не против, чтобы Вадим погостил у неё. А что потом? Ему пришлось бы все равно возвращаться, да и, возможно, у него бы появилось ещё больше проблем.
***
Лариса возвращалась с очередной вылазки в лес. В последнее время ей все больше хотелось навестить Вадима, она все больше стала не переносить одиночества и решила разведать обстановку вблизи поселка. Идя по лесу, она уловила чьи-то голоса у проселочной дороги. Она стала подходить медленно и осторожно, прислушиваясь к говорящим. Вдруг она почувствовала резкий запах табака и невольно отвернулась, видимо, кто-то из компании решил прикурить. Подойдя ещё ближе, Лариса навострила уши и стала слушать, о чем говорят те, кто стоял на дороге.
– Теперь-то ему никуда не деться, ещё разживемся на!
– А то на! Здорово ты его отделал, теперь на всю жизнь запомнит!
– А как же? Улизнуть хотел, не вышло, только ещё больше должен будет!
Лариса задумалась, ей не нравился говор хулиганов, но она поняла, что, возможно, это те самые хулиганы, которые избили Вадима в тот раз.
– Хм, о ком это они сейчас говорят? Неужели с Вадимом опять что-то случилось? Надо идти к нему, ему может понадобиться помощь, а там и разберусь. Если это и вправду они, то они ещё пожалеют о своих деяниях.
Она, не создавая лишнего шума, поспешила удалиться и направилась по направлению к дому Вадима. Через несколько минут она добралась и, прислонившись к одной из стен, легонько постучала в окно комнаты Вадима.
***
Отдохнув и немного придя в себя, Вадим принялся за выполнение повседневных дел. Наведя порядок в доме и приготовив себе поесть, он принялся за выполнение школьной «домашки». Писать поврежденной рукой было трудно, и почерк получался хуже, чем обычно, приходилось делать перерывы. В этот раз «домашка» отняла больше сил и времени, чем обычно, и когда её выполнение было закончено, на улице уже было темно.