Маша с годами лишь прибавила обаяния. Светлый цвет волос и чёлка, отрезанная полгода назад, сбросили ей десяток лет, прибавленный диагнозом дочери. Теперь она скорее походила на взрослую мышку, чем на тихоню Мышонка. Но привычка – сильная штука. Особенно школьная. Да и карамелькой с грушей на обёртке в минуты волнения пахло по-прежнему.
Люкс, пожалуй, была единственная, кого судьба одарила по полной. На какое-то время. Родители-интеллигенты, муж, деньги. Казалось бы, лучше и не пожелать. А потом судьба разорила гнездо. Даже если и можно было начать что-то сначала, родителей не вернуть. Нет, Ксана не роптала на перемены, старалась принять всё с достоинством, лишь мальчишек жалела.
– Давайте по круассану с вишней возьмём и капучино. – Маша с аппетитом смотрела на круглую витрину, манящую свежими клафути с пузатой малиной, буше под шоколадными шапочками и кишами с румяными сырными корочками.
– Я тебе миллион раз говорила, что нельзя добавлять в кофе молоко, сахар и сливки! Берём американо. В нём меньше всего кофеина. Вот. – От накатившего раздражения Настя пригладила ладонью свежепокрашенные в шоколад волосы.
– Да хватит тебе! Живём один раз. Я хочу помереть счастливой. – Маша подмигнула Ксане и махнула официанту.
– И пышной. – Игра в «укуси меня немножко» давно и прочно обосновалась в их отношениях. Без обид и угрызений совести. Обе знали, что стоит за полнотой одной и худобой другой.
Долговязый парень с недельной щетиной возник через пару секунд, вынув из клетчатого жилета блокнот.
– Добрый день, вы определились с выбором? Мария, вам как обычно? Круассан с вишней и капучино? – Он внимательно рассматривал посетительниц и невольно хихикнул, подумав, что эта троица похожа на женскую версию Никулина, Вицина и Моргунова.
– Маш, ну ты же обещала! Вот как с тобой договариваться? Опять по кафешкам шляешься и хомячишь, что попадётся. Тебя что, во всех заведениях города знают? – Настя хмурилась, по-детски раздув ноздри.
– Девчонки, ну хватит. Что вы как маленькие? Давайте отпустим молодого человека, потом продолжите разбираться с весом, вредностью и всякой ерундой. Я есть хочу. – Желудок Ксаны намекал, что есть нужно чаще, чем один раз в день. – Да и времени много нет, пацаны одни дома.
Ксана отгоняла мысль, что расплата за эту прогулку может оказаться фатальной: от поломанной мебели до опытов над стиральной машиной.