– Завтра займёмся этим, – кивнул Матвеев.
– Ещё надо про… – начала Адель, но Марк её перебил:
– Надо хоть немного поспать. Иначе мы упустим что-нибудь важное.
– Да, ты прав.
Они разошлись. Адель хотела лечь спать в своём кабинете, чтобы не тратить время на дорогу ни сейчас, ни утром, но Марк уговорил её поехать домой. Поставив три будильника и поклявшись, что завтра она что-нибудь найдёт, Адель тут же уснула.
– Твою мать, Марк!
Адель была в бешенстве. На часах было пятнадцать минут двенадцатого. Матвеев решил её пожалеть и дать поспать, отключив все будильники. Сам он, по-видимому, уже вовсю работал. Адель ещё немного поругалась, но потом, поняв, что всё равно ничего от этого не изменится и почувствовав, что после долгожданного сна ей стало получше, вздохнула и просто решила наверстать упущенные часы. Примчавшись в отдел, она сразу наткнулась на Матвеева.
– Марк… – начала было Адель, но вспомнила, что решила не кипятиться. – Как успехи?
– Как обычно, никто ничего подозрительного не видел. Думаю, жертва была похищена у самого дома. И владелец бара сказал, что никого особо странного в последнее время он не видел.
Адель непроизвольно поджала губы. Не Марка была вина, что снова нет зацепок, но ей порядком поднадоели эти не оправдывающиеся ожидания.
– Ещё мы с Беловым решили, что Дирижёр – не посетитель этого злосчастного бара, так что надо разрабатывать следующую теорию, – добавил Матвеев.
– Почему это? Вы ездили туда? Но ехать надо вечером!
– Судя по заведению – там и правда сплошная закоренелая пьянь, а наш маньяк явно находится в ясном уме и трезвой памяти. Он не из них. И следить за жертвой не приходил, иначе бармен бы его заметил. И не надо, прошу тебя, не надо, просто пойми, что это так, тебе незачем ехать туда и тратить время на ненужные проверки, – остановил он пытающуюся возразить Адель.
– Ладно, – быстрее, чем ожидала от себя, сдалась она. Наверное, просто не хотелось опять ткнуться носом в тупик. – Итак, что мы имеем: поговорив с родственниками, мы выяснили, что этот маньяк не из её родни, либо мы просто абсолютно слепы и при разговоре не можем выявить психопата, ложь и двуличие. Никто ничего не видел и не слышал. Из странностей – формат «симфонии» изменился. Точнее, не «симфонии», а жертвы.
Марк удивился, насколько холодно и отстранённо говорила Адель. Он жалел её. Она работала не покладая рук, не спала ночами, думала только об этих убийствах, и, кажется, этот чёртов маньяк своими «симфониями» скоро совсем сведёт её с ума.