– Что-то кроме внешности? – произнес Аркадий свой низким голосом, ух ну и тембр у мужика ему бы радио-пьесы озвучивать, радио-пьесы ужасов.
– Да, я вижу непрочную душу.
Я услышав странный звук оглянулась, оказалось Гастон уже какое-то время корчится в попытке не заржать. Я втихаря пригрозила ему пальцем, не порть тут нам всё!
– Дева чиста и невинна. Её все любили, она бы ярким лучиком света в этом доме. – Ну всё Виолетту понесло, Гастон уже смеялся в голос, поняв, что кроме меня никто не слышит. Он хохотал так заразно, что мои губы то и дело пытались растянуться в улыбке. Шевалье согнулся пополам и держался за живот.
Радио «Бредятина» тем временем продолжало вещание, не открывая глаз. «Очень рано ее выдали замуж, за молодого военного».
Гас разогнулся и захлопал глазами, я жестом указала: «За тебя ?» Тот в ужасе замотал головой, а потом что-то вспомнив опять заржал. Я уже не могла сдерживаться, осторожно встав отошла к окну, там сделав вид ,что рассматриваю парк, тихо засмеялась прикрыв рот ладошкой.
Виолетта вышла из астрала и уставилась на меня.
А я все! Я уже не могла ничего поделать, этот поганец, начал изображать невинную деву и лучик света одновременно. Мне оставалось лишь наблюдать представление, глупо хихикая. Девушка начала злиться и активней описывать судьбу призрачной Ольги. Мол мужа она любила и боготворила, была отличной хозяйкой, прекрасно музицировала и вообще вышивала крестиком. Гастон, оттопыривал зад и изображая соблазнительную походку дефилировал мимо. Он томно вздыхал, хлопал ресницами и прижимал ладонь ко рту. Некоторые перипетии судьбы добросовестной Ольги ставили его в тупик. И на словах музицировала и вышивала крестиком он подвисал. От характеристики «отличная хозяйка» он запнулся в своем дефиле и нелепо махая руками полетел на ковер. Я сдалась, и захохотала запрокинув голову и соединив ладошки перед грудью.
Реакция у всех была очень разная, Гастон остался на ковре согнувшись и смеясь до слез, Кирилл тепло смотрел на меня, большой босс хмурился, а лицо Виолетты вытянулось. Это развеселило ещё больше и я попыталась остановится, честно, и даже хотела объяснить, мол не с вас смеюсь. Но вышло только хуже, я начала похрюкивать и задыхаться. Шевалье на полу стонал и плакал от смеха, лицо девушки стало пунцовым. Кирилл метнулся к столику и налил мне стакан воды. И только Аркадий Владимирович сидел спокойно как сфинкс и просвечивал нас рентгеновским взглядом. Пока я пила, воцарилось подобие тишины и блондинку прорвало.