– Кто полюбит такую замарашку? – ледяным тоном говорила мать, заставляя дочь смотреть в зеркало на своё измазанное фломастерами лицо. Салфетки пахли спиртом и ромашкой. Наверное, уже тогда девочка ненавидела этот аромат. Мать не церемонилась, стирая разноцветные линии со лба и щёк. Так же, как в тот день, когда Милку поставили под горячий душ и отдирали жёсткой мочалкой десятки переводных «татушек». Кожа горела. Девочка захлёбывалась, а пальцы разбухали от воды, скукоживались. Становились старушечьими. «А вдруг от таких процедур, я скоро превращусь в какую-нибудь древность? – не смела спросить дочь. – Что делать, если я вырасту сразу в бабушку? Тогда меня точно не станут любить…»
Милка тонула каждый раз. И всегда повторяла про себя: «Я никогда не стану такой, как ты».
– Кажется не получилось, – никогда не скажет она вслух. Даже мысленно в этом не признается. Странно. Она ведь и сама видела, как дети повторяют каждую загогулинку родительских характеров. Особенно хорошо это получается у непосед, которые совершенно того не желают.
Милка тонула снова. Но теперь всё было как-то иначе. Она смотрела в глаза незнакомца и не могла понять, как позволила ему быть здесь. Нет, он, безусловно, был красив, а она никогда не отказывала себе в ничего не значащих знакомствах. И всё же. Тот, кто недавно казался ей островком спокойствия и здравого смысла, теперь излучал опасность. «Какой ужасный вечер», – заёрзало в голове.
– До свидания! – выдавила девушка, выдёргивая руку и отходя на расстояние. Потерянные секунды громко отсчитывались в каждой её клетке. Три – отыскать ключи. Две – справиться с тормозящим домофоном. Одна – стряхнуть с себя оторопь.
Она не видела, но могла поклясться, что он продолжает неотрывно смотреть. Не по-доброму. И не так, как обычно смотрит мужчина, проводивший тебя до подъезда, но не приглашённый на чай и тем обескураженный. Нет. Это был совершенно другой взгляд. Лёгкая улыбка, незаметно переходящая в насмешку. Сузившиеся глаза. Непринуждённая поза. Только на деле он скорее напоминал хищника, который играет с жертвой, запутывает её, чтобы усыпить бдительность и напасть.
Мозг выдавал всё новые и новые заголовки новостей. Если подумать, каждый может оказаться серийником. Даже тот, с кем вы делите одну лестничную клетку, хранит секреты за своей железной дверью с самым обычным замком. А если уж на связке ключей у него милый брелок в виде котика… «Ну ты и дура, Милка!» – на эту мысль тоже ушли злосчастные секунды. Сердце барабанило так, что казалось, он может услышать.