Ночью, когда дедушка вернулся в избу после своих неведомых дел, его ждали серьёзные отец и мать.
– А вы чего не спите, кого сторожите?
– Да вот завозились с делами, даже поужинать не успели. Ну как раз и ты подоспел, садись тоже.
– Не, Люба, спасибо, я в гостях был, меня накормили, кабы не лопнуть.
– А ну хватит, дед, байки нам травить! Ты же третий день не ешь ничего! Ты что, впрямь помирать собрался?
– Ну и собрался. Хватит, пожил своё.
– Да ты что такое говоришь-то? Как же это так?
– А вот так! Устал я ребятки, хватит. Все мои уже умерли, вот Мурка была последней, за кого я отвечал, теперь можно и умирать со спокойной душой.
– А мы как же будем без тебя?
– А что вы? Вы уже давно взрослые. У самих ребёнок. Проживете и без меня.
– Дед, ты погоди, не руби с плеча. Ты куда полетел? Успеешь на тот свет. Вон, дел сколько недоделанных.
– Это уже не мои дела, теперь ты хозяин. Я не рублю с плеча, всё уже решено. Три года решал, чай, немалый срок, верно?
– Бога побойся, дедушка. Это же самоубийство, грех.
–Вот и бога приплела сюда. У него, небось, и без меня дел полно. А уж там, внучка, мы с ним сумеем договориться, с милостивцем.
Они ещё долго говорили втроём, но я больше не слушал. Я уткнулся лицом в подушку и злился на деда, пока незаметно не уснул.
Следующие несколько дней мы все старались избегать друг друга. Отец работал, как проклятый, калымил и возвращался домой затемно. Мама тоже вся был в заботах, дед гулял по деревне или уходил на дальние выпасы и просто сидел там, глядя в небо. Я убегал на весь день играть с ребятами, но почти не играл, а только сидел и смотрел на них.
По вечерам, когда мы ужинали, дедушка сидел на крыльце и гладил спущенного с цепи Дружка. В один из дней я подошел и сел рядом.
– Дед, не умирай, а, дедушка. Мы же тебя любим.
– Ишь ты! А если умру – любить перестанете, что ли?
– Нет.
– Ну а чего же тогда?
Мы посидели молча, щурясь на закат.
– Твоя мать говорит, что собаки к покойнику воют, а вот Дружок молчит. Так что брехня всё это, бабьи сказки. Нечего им верить, своим умом живи. Погладь, пусть к новому хозяину привыкает. И не бойся его.
– Я и не боюсь.
– Правильно. Ничего не нужно бояться.
И дед ушел в дом. А я сидел на крыльце, и смотрел на яркий колобок солнца, пока он совсем не утонул среди ветвей посадки за пшеничным полем, а потом ещё, пока мама не позвала меня в дом спать.