Их сыновья такие милашки! Черноволосые и кареглазые. Чувствую, когда вырастут, разобьют не одно девичье сердечко. Старшему Аязу четыре с половиной года, младшим близнецам Данису и Ильясу не так давно исполнилось по одному году. И как она справляется с тремя?!
Вспоминаю своё тяжёлое время с Мией. Я была одна. Дима постоянно пропадал на работе. Бабушек и дедушек рядом не было. Это только недавно Разумовский перевёз своих родителей в Рим. А нянек я никогда не признавала. Не могла доверить дочь чужому человеку. Хотя сейчас, я уверена, Мия находится под присмотром именно няни, из-за чего сердце ноет ещё больше.
Мне было тяжело с ней одной. А тут трое!
Захожу под душ, включаю воду погорячее и блаженно выдыхаю. Хочется распариться. На улице к вечеру похолодало, а я замёрзла в своем платье.
Вспоминаю тёмный взгляд и тело пожирают мурашки. На веранде Гриша смотрел на меня с разъедающей ненавистью. Со сжигающей неприязнью.
Но когда он стоял ко мне так близко в уборной, и я смогла заглянуть ему в глаза, то уловила на глубине такой знакомый отблеск похоти. Когда-то он сводил меня с ума. Его неуёмная фантазия и неутомимый потенциал. Мы занимались с ним сексом по нескольку раз подряд. Практически без перерывов. И нам всегда было мало. И каждый раз было крышесносно. Неповторимо.
Вот и ворвались так долго отгоняемые воспоминания в мою больную голову. Отчего между ног уже вовсю полыхает.
«Нет, станет только хуже…» – пытаюсь я остановить себя.
Но рука, не подчиняясь воплям мозга, сама опускается вниз. Соскальзывает с живота и ныряет между ног к пульсирующему клитору, изнывающим губам.
И вот я, уже тяжело дыша, опираюсь спиной о стену и немного раздвигаю ноги. Прикрываю глаза и сначала вожу пальцами медленно, возрождая образ перед глазами. Даётся это легко, он никогда далеко не уходит, всегда где-то поблизости, будто только и ждёт момента. Он. Такой сильный, жёсткий, а временами нежный.
Увеличиваю давление пальцев, учащаю круговые движения.
Ещё и ещё. Снова и снова, вырисовывая вожделенные символы на чувствительной коже.
Его крепкая задница в моих руках. О-о-о, да-а-а. Всегда любила впиться в неё ногтями, отчего он ускорял и без того бешеный ритм.
Погружаюсь двумя пальцами внутрь…
– Чёрт!.. – шепчу, захватив ртом воздух от ощущения своего внутреннего жара, мягкой плоти. И наружу под новый судорожный вздох. Провожу по клитору, размазываю соки. И снова внутрь. Колени подгибаются, с каждым новым движением всё меньше чувствую пол под ногами.