Похоже, что для избавления от потенциальных преступников в городах, пенитенциарная система страны, закрепила за геологией, статус отстойника. В любой геологической конторе такие типы, носящие вирус неприкрытой угрозы для состояния общественной морали, немедленно получали кров над головой, деньги на выпивку и кусок хлеба.
Вернувшийся из мест не столь отдаленных от Магадана, человек, уже в статусе бича, мог рассчитывать на койко-место где-нибудь на загородной базе геологов, устроиться работать кочегаром, или, на худой конец, дворником.
Лучшие из худших особей человеческой популяции, связывали с геологией, навсегда, свои исковерканные судьбы. Судимости, в геологии, не имели особого значения. Люди, попиравшие в свое время законы, развивались и резвились под ее эгидой, внося посильную лепту в общий результат, вплоть до того, что становились достаточно умелыми операторами, которым доверяли работу со сложной геофизической аппаратурой.
Глядя на все эти противоречия, заложенные самой матушкой-природой в его невольных попутчиках – Храмов, мысленно, умилялся своей наблюдательностью. «Это ж надо было, так судьбе перетасовать замусоленную колоду человеческих судеб, – подумал он, – чтоб из бесконечного количества вариантов, собрать, внешне такую не похожую друг на друга компанию. Скорее, все же, это заслуга, того же, Татаринова… ».
В момент приезда в деревеньку, Храмов сносно ориентировался в том, с чем ему предстоит столкнуться в самые ближайшие дни. Оказавшись в одной упряжке, люди, привычно, вынуждены будут тянуть общую лямку.
3. Татаринов
Появившуюся в этих местах экспедицию, встречала дюжина почерневших от времени изб. Меланхолически взирая на окружающий мир своими высокими окнами, они в чем-то напоминали обреченно бредущих вдоль склона пилигримов «бог весть, с какой далекой стороны».
В целом, эти покрытые деревянными плашками избы, олицетворяли собою, так люб любому поэту, литературный ХIХ век. Дорога, соскользнув из склона, отправляла путников на каменистый берег Татарки, над которой был переброшен живописный мостик, сложенный из неотесанных, березовых бревен.
Приказав Храмову налаживать спектрометр, Татаринов скрылся в крайней избе. Рабочие, в это время, принялись выбрасывать из кузова свои причиндалы.
Вернувшись из переговоров, Татаринов сделал несколько коротких распоряжений, после чего, взяв настроенный радиометр, полез в яму. Найдя там пик аномалии, он велел Храмову сделать беглый спектральный анализ радиоактивности.