Долан снова посмотрел в окно на прекрасный летний Париж. Сгущались сумерки. Он вздохнул и потер затекшую шею.
– Вас послушать, в шоу бизнесе одни геи, – проворчал он наконец нехотя. – Хотя, Ксавье не гнушался небольшими интрижками со своими подопечными. Это одна из прелестей нашей продюсерской работы. Вы даже не представляете, на что способны пойти люди ради карьеры и славы, – дернул уголком рта Долан, – но что касается Бертолини, то я склонен думать, что все же нет.
– Почему у вас сложилось такое мнение? – полюбопытствовал Франсуа.
– Ксавье как-то бросил странную фразу в отношении Анжело, – Долан сжал переносицу пальцами и зажмурился, словно вспоминая дословно. – Что он – Ксавье – не педофил. Что было странно, учитывая, что Анжело тогда было все двадцать пять лет. Но понимаете ли, в чем дело… Я могу задать вам вопрос? Вы уже допрашивали Бертолини? – И, дождавшись, пока Франсуа кивнул, продолжил: – Какое мнение у вас сложилось о нем?
Флоран помедлил с ответом, вспоминая. Потом начал, аккуратно подбирая слова.
– Открытый, жизнерадостный, веселый и очень… – он искал правильное определение, но не мог найти.
– Странный? Инфантильный? – подсказал Долан с усмешкой. – Не удивляйтесь. Он всегда таким был. Я видел его всего пару раз и толком не был с ним знаком, но парень каждый раз кидался мне на шею, как шестилетний ребенок. Меня это слегка коробило. Я очень чту свое личное пространство. Впрочем, нужно отдать ему должное, с его морем обаяния это всегда выглядело очень мило. К тому же это можно списать на его природный итальянский темперамент. Но это не отменяет того факта, что молодой человек ведет себя несоответственно возрасту.
– Да, пожалуй, – вынужден был согласиться Франсуа. – Обниматься со мной он, естественно, не обнимался, но на допросе вел себя слегка… ребячливо – это да.
– Так вот, я легко допускаю, что Ксавье испытывал к Анжело сугубо платонические чувства. По себе могу сказать, когда вкладываешь много сил в своего подопечного, так или иначе начинаешь испытывать к нему чувства, сродни родственным. Ксавье же постоянно повторял, что Анжело его маленький ангел. Он находил в нем нечто божественное, – грустно улыбнулся Долан, – его можно было понять.
Франсуа вздохнул и перелистнул блокнот.
– У Ксавье Седу были недоброжелатели или даже враги? – задал он следующий вопрос.