Накрутив изрядное количество лапши на палочки, девушка отправила обжигающую порцию в рот и, громко хлюпая, втянула в себя все то, что на палочки не накрутилось. Выдохнув горячий воздух, она закрыла глаза и некоторое время сидела так, давая перцу возможность нанести как можно больше микроповреждений во рту и на языке. Когда от остроты на глаза навернулись слезы, девушка открыла банку сладкой газировки и выпила ее залпом. Зазвонил телефон, звонил Данила, бывший Наташи. У ребят ничего не сложилось из-за работы первого и второго. Если Наташа занималась сложными расследованиями, то Данила был в отряде быстрого реагирования – ОБР. Они были первыми, кто выезжал на вызовы персон и организаций, оплачивающих протекцию Управления. Закончив романтику, парень и девушка сохранили дружеские отношения. Все-таки в современном мире чем дольше живешь, тем сложнее найти того, кому можно доверять. Наташа взяла трубку. Протяжная отрыжка, словно львиный рык, вырвалась в самый неподходящий момент.
– Вот это приветствие, должен ли я ответить чем-то подобным? – рассмеялся Данила на другом конце провода.
– Прости, – смутилась девушка, – ужинаю, опрокинула банку лимонада залпом.
– Приятного, значит.
– Спасибо, ты сам чем занят?
– Совсем ничем. Вторую неделю отдыхаем, книжки читаем, тренируемся, да по базе носимся по приколу. Старший говорит, что это затишье перед бурей, так что ни расслабиться нормально не можем, ни энергию хоть куда-нибудь свою направить.
– Энергии поди много накопилось? – Наташа заговорчески улыбнулась и растянулась на диване.
– Да, порядком. Завтра вот выходной, думаю, куда бы эту энергию направить. – Данила перешел на спокойный басовитый тон.
– Ну приезжай, только напиши заранее, вдруг Барон сорвет куда-нибудь…
На другом конце провода послышалась громкая сирена и неразборчивые крики повелительного тона.
– У нас вызов, позже наберу. – Оборвал разговор парень и положил трубку.
Наташа понимала, что при ее виде деятельности, на размеренную жизнь с семьей и красивым садом на заднем дворе рассчитывать сложно. Но, рассуждая откровенно, она и не хотела себе такой жизни. Дело было даже не в скуке или отсутствии риска. Ее больше пугало время для разговоров с самой собой или с кем-то еще, чем смерть или физические увечья. Сегодня, оставаясь дома одна, она могла думать о работе, периодически видеться и заниматься сексом с Данилой, гулять по городу, в надежде нарваться на неприятности. А жизнь без кипиша заставила бы ее раскопать самые глубокие и самые скрытые мысли, на разбор которых, у девушки так и не хватило духу за почти семьсот лет жизни. Физические увечья исправлять на Родной научились, даже жизнь продлевать почти бесконечно нашли способ, но решать проблемы ментального характера, особенно у долгожителей – стало практически невозможно. Восстанавливающий эффект даже у самой чистой пробы нес с собой побочные. Поэтому современная психология заключается в препаратной блокировке “лишнего” и поощрении перманентной занятости и высоких скоростей жизни.