Играть в шахматы с проснувшимся хвостом было крайне неблагодарным занятием. Тут либо быстро доигрываешь блиц, либо одним взмахом все летит к чертям собачьим. Вот так в буквальном смысле хвост начинает вилять собакой. Это сильно отвлекало, казалось, в него ушла вся моя апатия и хандра вместе с попытками разобраться во всем при помощи философских рассуждений. Стоило задуматься и отпустить его, он быстро находил проблем на мой зад. Возможно, именно поэтому шизофрения и другие эндогенные заболевания полностью отсутствуют у животных.
Достижений было немного. На затвердевшей со временем земле я нацарапал приблизительную карту окрестностей. Кое-где оставлял для себя метки направления своих остановок и примечательных мест для пополнения коллекции камней. Волей-неволей приходилось становиться геодезистом, чтобы обеспечить свои потребности. Остатки моей жизнедеятельности тоже не оставались без дела и могли вполне подойти в качестве строительного материала, так как в повторное употребление после охлаждения, судя по всему, не годились. Ну, или мое подсознание отвергало это, поскольку после медитативной попытки удовлетворения голода все кроме кучки испражнений осталось лежать нетронутым.
Мысль о том, что я мог выстроить из какашек себе дом, дважды огорчала. С одной стороны, это не разумно строить что-то из собственного говна. С другой стороны, мне пришлось бы ждать еще лет десять, прежде чем его наберется достаточно, чтобы хватило на одну стену. Ну а в наше время, когда даже строители не знали, что за гадость использовалась для постройки современных зданий, брезговать подходящим материалом было неосмотрительно. Конечно, о строительстве собственного королевства тут не могло быть и речи. На мой огонек даже насекомые боялись слетаться.
На самом деле я понятия не имел, что делать. Даже с подробной инструкцией картошку посадить не смогу. И прогуливание уроков с постоянным использованием справочников тут не причем. Я был первооткрывателем для собственного несуществующего вида.
Вот так прошло лето. Затем прошла осень и наступила зима – крайне выматывающая пора для меня. Я стал больше утомляться, даже ничего не делая приходилось спать раз в три дня. До нормы спать хотя бы раз в день, а не раз в месяц для разнообразия, оставалось чуть-чуть. Каждый мой поход по снежным заносам сопровождался обильным выделением пара, после чего моя тропа превращалась в лед. Было легко, таким образом, не заблудиться на снежных равнинах, но также легко обнаружить себя и свое логово. К счастью, кроме животных здесь никого не появлялось, а играть в прятки со своим хвостом оказалось невозможно.