Броня 55, Атака 30, Защита 90»
Убедившись, что я принял и надел все, что она мне притащила, Энжи тает у меня на глазах.
***
Сидим каждый в своем кресле. Она, не шевелясь, смотрит вперед толи в стену, толи в пол. А я смотрю на нее. Перс, кстати, лицом на нее очень похож, только слишком уж вылизан до идеала. Здесь она более… живая, что ли. Вот только сейчас ее лицо напоминает восковую маску.
– Что? – Не выдерживаю.
– Ты знаешь, что ты сделал сегодня? – Она почти шепчет.
– Догадываюсь. – Хмыкаю. – Любовь разрушил?
– Идиот?! – Буквально рычит, вскинувшись, но тут же плечи и голова опять безвольно опускаются, она снова переходит на шепот. – Он меня хотел своим дружкам отдать потому, что ему отказала.
– Я примерно так и понял. – Уже не пытаюсь острить. – А ты чем думала, когда связывалась?
– Поначалу было весело и более-менее культурно. Потом начало коробить, насколько другие девчонки в этой компании доступные и без тормозов.
– Другие там не задерживаются.
– Этот ко мне начал приставать с каждым разом все наглее. А сегодня заявил, что я ему должна…
Ухмыляюсь.
– Будем считать, вернула с процентами. Наплюй. Подойдет еще раз, скажешь, что будет со мной дело иметь.
Она поворачивает голову и пристально смотрит на меня.
– А откуда ты их знаешь? И они тебя хорошо знают.
– Я сам из таких. – Отворачиваюсь, пытаюсь изобразить покерфейс. – Только они – шпана, щенки передо мной.
– В смысле?
– Они тебе казались модными, интересными, крутыми?
– Ну, – она смутилась, – поначалу да.
– А теперь представь, как на них смотрят, к примеру бомжи, которые ночуют на лавочках. Так вот также эти крутые смотрят на компашку, в которой тусил я. Только у бомжа мозги могут быть, чтобы понять, насколько это порожняк, а у этих – одна жаба. Жаба и мечта влезть в тусу рангом повыше.
– И вы также с девушками?..
– Так нет. – Я очень не рад тому, что влез в эту тему. Но и отступить, замолчать теперь тоже вариант так себе. – Тебя бы остановили охранники. И объяснили, что с такими парнями не ломаются.
– Капец. – Она запрокидывает голову, сжав ладонями виски, судя по голосу, плачет. – Но это же… не по-человечески. Это же чисто звериные законы, натуральная стая, право сильного, право самца.
– А кто тебе сказал, что мы люди? – Ложу шлем и выхожу из комнаты. Что-то мне подсказывает, если бы этот разговор состоялся до погружения, кое-кто уговорил бы кабанчика не торопиться, растянуть удовольствие. Я бы ее понял.