Дом, в котором жил |||||||||||||||, оказался хуже Развалины. Совсем шаткое строение. Дом наклонился вперед, как смертельно уставший человек, которому приходится идти против сильного ветра. В окошках кое-где горел свет; за каскадом перекошенных крыш вздымались печные трубы.
Он пропускал вечер телевикторины. Кролик и Герцог уже сидели на кухне с пачками билетов в кулаках. Сестра играла редко, зато чаще выигрывала, несмотря на распрекрасные схемы Кролика и талисманы Герцога. Пятница была их днем. Они занимали места перед телевизором размером с морозилку и сверяли числа.
Герцог работал в благотворительном фонде, а где работал Кролик, не знал никто. Они до полуночи пили пиво, размышляя, кто что себе купит, когда сорвет джек-пот. За этой болтовней они могли просидеть до двенадцати ночи, пока сестра не выгоняла всех, потому что завтра ей было рано вставать на работу. Ей всегда было нужно на работу и всегда рано. А еще она постоянно была в поисках лучшего места, чтобы больше платили и меньше требовали, но получалось только наоборот.
Герцог с Кроликом, немного поворчав, сваливали, по пути выкидывая лотерейные билеты в мусорное ведро. Кролик хотел использовать его память, просил запоминать выигрышные комбинации, чтобы знать наверняка: не совпадают ли они время от времени, но комбинации всякий раз были другими, а еще он посоветовал Кролику завести ручку с блокнотом и самому заняться вычислениями, чем немного его обидел.
* * *
Нужный дом нависал над улицей; он смотрел на него, пересчитывая этажи. Четыре. Высоко под крышей горел свет. Анна, Кристина, Виолетта. Как ||||||||||||||| удалось осветить черные провалы, в которых таились имена, и вытащить их наружу? Скоро он это узнает.
Он открыл дверь подъезда и сразу ощутил невыносимый дух испарений, которые пропитали дом насквозь. Какие цветы могли вырасти в таком месте? И кто служил пищей для них? Он начал подъем по узким ступеням на самый верх шаткой лестницы. Некоторые двери были заколочены, похоже, там давно никто не жил. Развалина в сравнении с этим местом – настоящий дворец.
Он оказался на верхнем этаже. На лестничную площадку падал свет из настежь распахнутой двери. То есть это ему сначала так показалось, а потом он понял, что никакой двери нет. Он подошел ближе. Не переступая порога, заглянул в квартиру. Там на полу валялись обрывки газет, пустые бутылки, упаковки от замороженных обедов. Он не был уверен, что это нужная ему квартира, потому как номер обычно пишется на двери, а она куда-то подевалась.