Превозмогая боль, парень выпрямился и одним прыжком оказался рядом с уже почти исчезнувшей Вадной. Он не мог её ударить, ещё слишком сильной была его боль, но толкнуть в грязь он всё-таки смог. Вадна растянулась в вязкой грязи. Её цветы рассыпались, украшая собой заплаканную дождём землю. Теперь всем стало легче, и веселее заодно.
Сдерживая собственные слёзы Вадна встала, и не обращая внимания на всеобщий хохот обидчиков, стала собирать рассыпанные ею цветы. Парень, празднуя победу, удивлённо смотрел на вытянувшиеся от удивления лица друзей и подруг. Он понимал, что за его спиной есть то, что очень поразило всех, но вот что именно. Он медленно повернулся, и его лицо вытянулось больше чем у всех остальных. Перед ним стоял на собственных ногах тот, кто по их всеобщему мнению давно уже должен был походить на тень.
Годшин ненавидящим взглядом смотрел в зрачки перепуганного односельчанина. Ноги не гнулись под достаточно крупным телом вчерашнего калеки. Его плечи многое объясняли сверстникам, но этого бывшему калеке было мало. Пальцы мужа Вадны медленно сжимались в кулак, потом одно движение и теряющий на лету сознание парень полетел на землю. Годшин подошёл к удивлённому, и потерявшему дар речи Самкану, взял его за одежду на груди и приподнял слегка:
– Любого. Абсолютно любого, кто тронет мою жену и сына, я уж не говорю о матери, я заживо вобью в землю. – В его внешнем виде и интонации было столько гнева, что все невольно почувствовали острое желание идти домой. Отшвырнув бесполезное существо, Годшид подошёл к своей жене. Принял из её рук корзину и провожаемые немыми, удивлёнными взглядами молодых людей, они пошли домой.
Вадна ликовала. Её муж был красив, силён, горд, и теперь это не нужно было скрывать. Теперь они смогут жить полной жизнью. Войдя во двор Годшин и Вадна встретили задумчивого Вонраха, и не менее ликующих чем они сами, Салману и Нохву.
– Что? – Годшин не понимал причину задумчивости Вонраха.
– Да всё нормально. Ты всё правильно сделал. – Вонрах подошёл к своему ученику и пожал его мужественную руку. Годшин конечно не стал таким же могучим как Вонрах. Да и до воинских высот ему было очень далеко. Но он был здоров, красив и силён, насколько это было возможно в его положении. Некоторые здоровые парни могли бы позавидовать его силе, а значит, его положение было очень даже ничего. За ужином долго молчали, никто не знал, как правильно себя вести. Так долго все ждали этот день, а когда он пришёл, никто не знал, как с ним быть.