– Анют, чего тут думать? Пошли. В прошлый раз мне без тебя было скучно. Давай, с ребятами компанией отдохнём?
– Хорошо, – согласилась Высоцкая.
– А ты, Томрис, идёшь? – спросила Зимина парня, уставившись на него горящими глазами.
Анна поняла, что Настя не забыла, что хотела заняться тем, чтобы «расшевелить» парня и сделать его поактивнее и общительнее.
– Нет, – коротко ответил Демидов, отложив в сторону телефон, вернувшись к поеданию котлеты.
– Ну, почему? Из-за работы? Ну, так вечеринка ночью же. Ты всё успеешь. Потом выспишься, – начала дуть губки Настя.
Женя погладил свою девушку по плечу и нежно, но вкрадчиво произнёс:
– Дорогая, если он не хочет, то не надо уговаривать. Может, у него уже свои планы.
– Послушай своего мужчину. Он дело говорит, – поддержал парня Томрис.
Словосочетание «своего мужчину» очень понравилось Зиминой, и она отстала от однокурсника. Гимн заставил студентов скорее поспешить в свои аудитории. Павлов поцеловал Настю в висок и направился в другое крыло здания. Девушка, схватив Высоцкую под руку, потащила за однокурсниками, рассказывая, как у неё всё хорошо складывается с Женей.
– Зря ты не идёшь. Отдыхать иногда надо, чтобы с катушек не слететь, – покрутил у виска Игорь и, накинув свою руку на плечи Томриса, начал напевать одну из постоянных песен Тёмы, пока они вдвоём шли следом за Анной и Настей.
Томрис уже почти дошёл до работы. Наконец-то сильные морозы отступили, и началась вполне комфортная зима. Парень успевал по времени, оттого не торопился, а привычно высматривал камеры. Зачем он это делал, если знал тут всё наизусть? Внимание привлекли две девушки: брюнетка и блондинка, что напомнило об однокурсницах. Точнее о Анне. Вполне общительная девушка резко изменилась и словно избегала его. Демидов начал предполагать, что было, если бы у них получилось. Его прервал неожиданный звонок тёти.
– Привет, Наташа.
Парень резко остановился, и на него тут же налетел со спины прохожий. Одновременно извинившись, один пошёл дальше, а второй продолжил слушать родственницу, которая тараторила так, что слова вылетали из динамика, как автоматная очередь. Тому надоела эта война с роднёй из-за дома покойных бабушки и деда. Вторая живая их дочь не смогла смириться с тем, что помимо уже имеющейся многокомнатной квартиры его родителей у молодого парня от стариков в наследство остались и машина, и большой дом с участком в посёлке за городом. Осложняло отношения и то, что она помнила все выходки племянника с животными, за которыми ловили его, когда он учился в начальных классах, а также все его слова об оживлении, которые в те печальные моменты делали ещё больнее страдающим по безвременно усопшим. Она считала, что Томрис изводил бабушку, не дав тихо и спокойно дожить свой век, оттого и ненавидела его всем сердцем, при этом боясь.