Однажды, когда Лиза уже начала поворачивать голову, Линда спросила слышит ли сейчас ее дочь и попросила повернуть голову вправо, если нет, и влево, если да. Голова повернулась влево, что безумно обрадовало мать. Она рассказывала дочери свежие новости из телевизора, доходящие до нее новости из университета дочери, сетовала на подскочившие цены на продукты и т.д. Дочь внимательно слушала. Или так казалось.
В одну ночь Линда, почувствовав волну необъяснимого волнения и страха, который время от времени посещает каждую женщину, решила зайти в комнату дочери и проверить что там происходит под покровом ночи. Для безопасности она взяла в руку небольшую свечу. Подойдя к двери, она прислушалась. Ничего. Слегка приоткрыв ее, она увидела, как Лиза мирно лежит в лунном свете. Как обычно, ее взгляд стремительно направился на гостью, она не спала. Осмотрев на всякий случай помещение и убедившись в том, что все спокойно, Линда подошла к дочери.
– Дорогая, ты почему не спишь?
Дочь никак не отреагировала на ее вопрос и продолжала смотреть, не отрывая взгляд и не моргая. Сейчас ее тело казалось искусственным, словно восковая фигура. Ни один мускул его не двигался, а взгляд уже стал холодным, как у манекенов в магазинах. Лишь огонь свечи отражался в этих безжизненных глазах.
Поняв, что ничего она здесь не добьется, Линда повернулась и пошла к двери. Краем глаза она заметила, что распятие, висевшее на стене напротив Лиззи, слегка покосилось. Она потянулась поправить его. Тут кардиомонитор громко запищал, пульс резко участился. Линда обернулась и убрала руку от распятия. Монитор успокоился. Лиза лежала все также недвижимо. По коже Линды пробежали мурашки и она решила, что пора идти спать. Безмолвно она вышла из комнаты и снова прислушалась, когда закрыла за собой дверь. Ничего.
Радуясь успехам секретного семейного предприятия, Линда позвонила Шерил, которая и свела их с Бриджит. Они договорились прогуляться, чтобы счастливая мать могла поблагодарить подругу и поделиться впечатлениями. Кроме мужа и Бриджит лишь Шерил знала о происходящем и могла выслушать Линду.
С какого то момента Джим стал плохо спать. Ничего тревожного в его жизни не происходило, разве что в школе его продолжали шпынять, но к этому он стал привыкать. Все ужасы из подвального набора уже давно были пересмотрены. Сейчас он вечерами смотрел оставшиеся фильмы, среди которых были комедии и мелодрамы. Днем он вполне хорошо себя чувствовал, хорошо ел, гулял с друзьями.