Нет.
Такой мысли допускать нельзя. Нельзя даже думать о том, что он сбрендил. Нет. Столько держаться, чтобы сойти с ума – это бессмысленно. Беспощадно. Не по-человечески.
Отогнав от себя пугающие фантомы, при этом реально махнув перед лицом рукой, человек принялся выбирать место под лагерь. Чуть ниже по склону одиноко торчала из земли белая каменная глыба, а вокруг неё красовалась ровная полянка без сухостоя и валежника. Хорошее место. Если развести костёр, то можно не бояться, что вылетевший ночью уголёк спалит вокруг тебя добрую половину усохшего в сухарь леса.
Спустившись по склону, на ходу подбирая валежник, он бросил возле торчащего камня потрёпанный рюкзак, раскидал мелкие камни и грузно сел. Аккуратно сняв сапоги и следом портянки, осмотрел ноги: выглядели они плоховато, ходьба доставляла приличную боль, но терпеть пока ещё было можно. К тому же, это всё не будет длиться вечно. Ощущение, что развязка близка, иногда настигало его, но, в прочем, также быстро и уходило прочь. Вытерпеть в дороге можно многое, однако, когда у тебя стёрты в кровь ноги и каждое движение отдаёт стреляющей болью – простой шаг на ровной местности превращается в сущую пытку.
Он помассировал ступни, посчитал новые волдыри, вздохнул. Другой обуви не было, и, скорее всего, уже не будет.
Сгущающаяся темнота постепенно окутывала куцый лес, и солнце где-то там за облаками почти закатилось за горизонт. Ещё один день прожит, пройден, вымучен, можно ставить крестик в календаре, будь он в наличии.
Достав нож и огниво, чиркнул о стержень один раз, высекая искру. Та прыгнула на сухую траву, занялась, и через минуту скромный костерок уже освещал поляну.
Самое время заняться ужином. Конечно слово «ужин» – это звучит гордо. Еды-то оставалось совсем ничего. Вода, слава Богу, попадалась годная для питья, в ручьях. Но только в тех, что бьют ключом. Стоячую воду он брать остерегался.
Ладно, кого он обманывает? На самом деле ему хотелось мяса. Мяса того, кто идёт впереди. Настоящего живого мяса – жареного, варёного, запечённого, тушёного. Он буквально ловил аромат свежей хрустящей корочки, рот наполнялся слюной, все мысли сводились к одному – мясо, еда, еда – это жизнь!
«И дальше что?»
Чей это был голос? Он вздрогнул.
Тишина.
Свой внутренний? Или… ну нет, впереди – просто животное, и никакой мистики. Усталое, последнее, чудом выжившее животное. Не важно, что дальше. Закончить эту игру и всё, а выигрыш будет его – человека. Человек всегда в итоге выигрывает на протяжении уж десятков тысяч лет. Разве не так? В конце концов, кто находится на вершине эволюции? Кто занимается испокон веков охотой? Кто подчинил себе всё живое на Земле?