– Симпатичный, между прочим, «рентген», – мечтательно протянула парикмахерша. – Но о-очень странный!
* * *
– Сколько тебе лет? – спросил Виктор в машине, пока Наташа пыталась рассмотреть себя в маленьком зеркале.
– Я совершеннолетняя, – ответила она.
– Врешь!
Наташа вздохнула: похоже, скрыть от него что-то невозможно!
– Семнадцать… с половиной. Будешь учить меня жить?
Удивляло то, что Виктор, не воспользовавшись ее сексуальными услугами, не пытался убеждать ее в пагубности занятий проституцией. Он не стал компостировать ей мозги разговорами об учебе, работе и необходимости стать честной женщиной и матерью семейства. Ей попадались такие клиенты: они как будто стеснялись того, что занимаются сексом с юной проституткой, и пытались компенсировать это душеспасительными беседами – иногда до, а порой и после того, как дело было сделано! В таких случаях Наташа молча выслушивала нравоучения и уходила, спрятав деньги в лифчик.
Виктор не сказал ни слова относительно ее способа зарабатывать на жизнь – казалось, его вполне устраивает такой расклад. Он так и не потрудился объяснить, как собирается ее использовать и за что, собственно, она получает деньги. Пока что он только тратился – на косметологов, парикмахеров, квартиру, но ведь это не могло являться его целью?
– Надо тебя одеть, – сказал Виктор, заводя авто. – Как насчет шопинга?
– Может, завтра? – жалобно пискнула Наташа: после пережитого ей хотелось одного – забраться под одеяло.
– Сейчас! – безжалостно ответил Виктор. – Время не ждет!
Наташа безнадежно махнула рукой и откинулась на спинку сиденья. С одной стороны, мужик несколько дней продержал ее взаперти, занимаясь неизвестно чем, с другой – он словно куда-то торопился, не желая терять ни минуты. Что все это может означать? Вопросы задавать бесполезно: Виктор говорит ровно столько, сколько хочет сказать, и вытянуть из него больше не выйдет! Остается лишь принять правила игры… Вот только что это, черт подери, за игра?
* * *
Ольга Питер не любила. Этот город всегда казался ей слишком помпезным и претенциозным для его нынешнего «провинциального» статуса, особенно по сравнению с Москвой!
Когда-то Санкт-Петербург был столицей, и вся эта позолота на куполах многочисленных храмов оправдывала себя, но теперь…
Теперь он всего лишь один из многих городов России, чьи жители непонятно по какой причине испытывают болезненную гордость за то, чем Петербург уже давно не является! Когда бы Ольга сюда ни приезжала, город встречал ее отвратительной погодой: дождь и ветер – такие же неотъемлемые атрибуты Северной столицы, как и ее мосты, соборы и музеи. Если бы Ольгу попросили в нескольких словах описать Питер зимой, ей на ум пришли бы следующие ассоциации: «каша» из снега и льда под ногами, серость, темень и мрачные очертания зданий, выступающие из тени, словно ребра туберкулезного больного.