Спускаюсь по лестнице. Гулко. Тоскливо.
Кругом безупречность назойливых светских манер.
И в этой неправде душа моя тлеет как свечка.
И кто-то зовет меня биться один на один.
О, как мне снести этот натиск невидимо-вражий,
Под сердцем сжимая все ближе свои костыли,
Я только калека, я тоже гниюще-пропавший,
И как мне подняться под натиском властной руки….
И сердце томится – устало бороться с пороком.
Тоску свою склонит над пыльным и грязным столом,
Рукой подопрет и будет как с искренним другом
До слез надираться с извечно заклятым врагом.
Я только калека, остаток бессмысленной жизни.
Хочу воссоздаться на этой безумной земле.
Но солнце кромсает мои истонченные нити,
Мне больно рождаться и больно изгнить в тишине.
Я вижу не правду, я каждую лишнюю ноту
Всем телом ловлю и иду сгоряча в диссонанс.
Но в схватку вступиться мне что-то мешает,
И сдавленной глоткой обиду глотаю
И мимо иду каждый раз…
Вам когда-нибудь приходилось вестись на провокации?…))( Когда в абсолютном расположение духа задорно и весело, ты отвечаешь на ничего незначащие вопросы. А выспрашивающий и испытывающий твою душу между тем делает выводы о том, какое же ты все-таки …. И что хуже того, структурируя нелепую схему из твоих ответов, доказывает и убеждает в этом…)) тебя же.
Я видела и знала, возмущалась в мыслях и осуждала сердцем, но совесть моя молчала, и я бездействовала. Бездействие породило безнаказанность, безнаказанность породила преступление.
Медленно касаясь ногами ступеней, как будто в вязком и тяжелом растворе, сквозь призму чего-то тягучего смотрю на этих опротивевших людишек. Начальники и чиновники, рулевые, использующие штурвал как поручень и капитаны без компаса. Я знаю их имена, знаю названия проектов, над которыми они работают, и даже некоторые подробности из личной жизни. Я спускаюсь, а они ни то приветственно, ни то прощаясь, кивают мне и, улыбаясь, творят гнусности. Те гнусности, которые для них привычны, каждодневны и естественны. Холодеющим сердцем чувствую омерзение от собственного существа, оскверненного и зараженного происходящим. Эти люди совершали прежде и, вероятнее всего, будут совершать вновь и вновь свои скверные поступки. Но сейчас они совершали их при мне, нисколько не смущаясь и не стесняясь моего присутствия. Так, как если бы я их одобряла и поддерживала. Как если бы была такой же как они.