Больше мужчин в ее жизни не было, а к случайному сексу она относилась прохладно. И дело было не в том, что она была романтична и ждала принца на белом коне. Нет, она просто не любила секс и искренне не понимала, что люди в нем находят. Целоваться да, приятно, обниматься тоже, а само, простите, соитие, весьма сомнительная вещь. И вроде оно есть, но вроде его и нет. Наслаждение от процесса она не получала, вот и смирилась, причислив себя к фригидным женщинам. Ну что поделать, если не всем это дано. Кто-то сквиртит по 5 раз за ночь, а кто-то банально не испытывает даже малейшее удовольствие, не говоря уже об оргазме. Мастурбировать она не умела и никогда этим не интересовалась. А описывать эротические сцены в своих книгах она умудрялась только благодаря хорошей фантазии.
Конечно в глубине души Злата тоже мечтала о настоящем любви. О такой, в которой пишут в книгах, и о которой снимают фильмы. Любовь, которая меняет тебя, делает лучше, которая озаряет светом твою жизнь.
Может она была слишком разборчива? Или излишне романтична? При всей уверенности в себе, и стойкой жизненной позиции, при всей своей организованности, трудолюбии и амбициозности, девушка оставалась нежной и ранимой. Просто с годами ты прячешь в себе эти черты, ведь быть стервой гораздо лучше. Никто не причинит тебе боль, никто не предаст, не вонзит нож в твое сердце.
Но глубоко в душе все равно сидит та маленькая девочка, принцесса, которая хочет, чтобы ее любили, о ней заботились. И Злата тоже иногда мечтала. Об особенном человеке, мужчине. Рядом с которым ты перестаешь смотреть по сторонам, с которым ты чувствуешь глубокую связь, с которым ты можешь представить свою жизнь, и не просто представить, а прожить ее до конца с ним, с единственным мужчиной, который станет для тебя лучшим другом, нежным и страстным любовником, заботливым и верным мужем. Тот мужчина, рядом с которым ты будешь самой собой, и который примет тебя с твоими недостатками, с твоей любовью к драматизму, к выносу мозга, к беспочвенной ревности. Который будет любить каждую родинку на твоем теле. Для которого ты останешься королевой, даже если на тебе будет мешок из-под картошки или через 20 лет, когда ты растолстеешь, а твои сиськи обвиснут, он будет смотреть на тебя так же как и когда то, и в глазах его ты увидишь восхищение. И его спросят: "Жалеешь ли ты о чем-то в своей жизни?" А он ответит: "Только о том, что так мало дней в году, чтобы любить ее."