Алишер и мечтать не мог о том, чтобы коснуться белоснежной кожи красавицы. Мысли о ней сводили его с ума. Только рядом с ней он чувствовал себя так, будто сад Юсуфбея на самом деле Джаннат. Иногда Замира, особенно когда Алишеру удавалось развеселить её какой-нибудь смешной историей, пела ему ту песню о великой любви. Песню Безликой о её просьбе к первому султану людей Ибрагиму, до того, как отвергнутая им, она спустилась в подземное царство и скрыла свою красоту хиджабом смерти. Ее голос, словно жемчужный водопад, журчал в тишине летних ночей под аккомпанемент цикад и кваканье озерных лягушек. И молодым влюблённым казалось, что ничто и никто не сможет нарушить их идиллию…
Во вторую Жомгу Билека один из стражников, обходивший стену дозором, заметил промелькнувшую тень. Они проследили за нарушителем до озера, и едва Алишер уселся на склонившийся до земли ствол плакучей ивы, на него набросились нукеры бая.
Юсуфбей был в ярости от того, что кто-то осмелился проникнуть в его владения. Он, оставив ужин, лично отправился к озеру, чтобы допросить наглеца. Сначала мужчина хотел забить его кнутом насмерть, но алчность взяла верх, и, подойдя к берегу, Юсуфбей уже решил судьбу преступника. Оставалось лишь выяснить, с какой целью злоумышленник проник в его сад.
Алишеру больно выкрутили и связали руки за спиной, поставив на колени перед хозяином дома.
– Ты кто такой? И зачем явился сюда? – вопрос Юсуфбея утяжелил удар сапогом по ребрам, от чего у сына садовника сбилось дыхание, а лёгкие свело от боли. – Отвечай! Или я живьем с тебя кожу сдеру!
В подтверждение угрозы Алишеру растянули руки и привязали к иве.
– Говори! И твоя смерть будет легкой! – взревел Бай, раздосадованный упрямством мальчишки.
Алишера не пугали угрозы владыки, он отчаянно пытался отыскать способ не выдать Замиру и не навлечь беду на свою семью, но мысли из-за ударов стражи отказывались выстраиваться во что-то логичное и разумное.
Рубаху на плече Алишера разорвали, а начальник караула сделал глубокий надрез на плече. Юноша знал, что будет дальше. Был свидетелем, как с осужденного содрали кожу на площади, и предполагал, какие это причинило несчастному му́ки. Страх окутал сознание юноши, ведь нестерпимая боль могла заставить его выдать тайну.
– Я слышал, что в озере живет нимфа небывалой красоты. Её песни нежны и прекрасны, а ещё, если застать её врасплох, она выполнит любое желание! – затараторил носильщик, надеясь, что Бай не распознаёт в его словах лжи. – Я сын вашего садовника Маруфа. Он захворал. И я хотел поймать нимфу, чтобы она даровала отцу здоровье.